– Ну рассказывай, герой, – сказал Бакар, когда сытые птенцы уснули в корзине, а все члены отряда собрались у костра.
– Я сам все не поверю, что это на самом деле случилось, – Ки-Клат задумчиво уставился на огонь, – сначала я сомневался, что клюковасты существуют, потом – что они прилетят, потом боялся, что они меня уронят, потом привык, даже понравилось. Орлы живут на отвесной скале выше облаков, там так холодно, когда долетели, у меня зуб на зуб не попадал. Гора покрыта шапкой снега, он нависает как карниз и скрывает вход в пещеру. Внутри очень тепло, пещера извилистая, словно лабиринт. В нишах гнезда из каких-то толстых лиан. Я пытался всех посчитать, но они прилетают-улетают, не уверен, наверное, там с полсотни взрослых и двадцать птенцов. Знаете, я научился их понимать, такое странное ощущение, разговариваешь не словами, а образами. Расстроился, когда они дали понять, что никто из взрослых со мной не пойдет, но потом орлица, самка вожака, подарила мне этих малышей. Просто посадила их в карман, как розовосов, и пожелала мне удачи на свой лад. Я два дня привыкал, изучал их повадки и привычки и учился общаться, чтобы воспитывать птенцов. Потом они отнесли меня назад. Теперь нужно придумать имена маленьким. Это мальчик и девочка.
– Назови их Крошечка и Пушистик, – оживился Силанг.
– Смешные имена – привилегия пырларлов, – сказал Бакар, – представляю, здоровенный орел – Пушистик! Хотя в Крошечке что-то есть.
Ки-Клат задумался.
– Еще предложения?
– Чуточек! Летучка! Крылатик! Клювака! – Силанг так и сыпал предложениями.
– Ключик и Васта, – предложила Ги-Мла.
Спор затянулся. Имя Васта понравилось Ки-Клату, но насчет маленького орла он никак не мог определиться.
– Клинок? – задумчиво сказал Шэд.
– Клинок, – повторил Ки-Клат, – точно!
– Ну, за Клинка и Васту, – поднял Бикир кружку с травяным чаем.
– Неси карту, Шэд, – сказал Бакар после того, как все поддержали тост, а Ки-Клат снова пошел кормить запищавших птенцов, клюковастики оказались очень прожорливыми, – кстати, Эври, ты думала, что будешь делать дальше?
Эври бросила на него испуганный взгляд.
– Я – ваша пленница…
– Теперь уже нет, Эври. Ты вернула Кигилам тотем, мы возвращаем тебе свободу, – торжественно произнес Бакар, – хочешь остаться здесь, со своими соплеменниками?
Эври знала, что таково и должно быть ее естественное желание. Но мысль о расставании приводила в ужас.
– Вы хотите от меня избавиться? – спросила она прямо.
– Нет, Эври, вовсе нет! – воскликнул Шэд, и Бакар удивленно посмотрел на него, – можешь оставаться с нами сколько пожелаешь.
– Правда? – Эври встретилась глазами с Бакаром.
– Митверхал Шикиэртов зря говорить не будет, – кивнул Бакар, – он выразил наше общее мнение.
У девушки отлегло от сердца, но она решила, что слишком радоваться ни к чему, постаралась придать себе печальный вид и сказала:
– Мое племя погибло, мой дом разрушен, я не хочу здесь оставаться и буду рада, если вы возьмете меня с собой.
– Тогда тебе тоже придется учиться печь лепешки, а то мы с Бикиром уже чувствуем себя походными стряпчими.
Это был камень в огород Ги-Млы, и она виновато опустила глаза, сожалея, что в свое время занималась вышиванием и ни разу не зашла на кухню.
– Я умею, и не только лепешки, – гордо ответила Эври, – я испеку вам кругляши с мясом и перечной травой.
Упоминание вкусненького вызвало в компании оживление.
