Настоящие истории ненастоящего адмирала - страница 14

Моя мама, вернувшись из Свердловска в Мурманск в семьдесят втором году, познакомилась с моим отцом Александром Владимировичем Возиловым. Наконец-то в моей истории встретились семья Возиловых и семья Сухачёвых.

Мой отец родился в семье Владимира Павловича и Елены Ивановны Вазиловых. Теперь уже невозможно точно установить, каким образом судьба моряка Северного флота и работницы Рижской железной дороги занесла их в далёкий якутский посёлок Зырянка на Колыме, строительство которого началось в тысяча девятьсот тридцать шестом году заключёнными Зырянлага – зеки строили посёлок для будущих угледобытчиков. Там и появился на свет мальчик Саша. В первом классе на вопрос учителя: «Кто ты по национальности?» – мой отец с гордостью ответил: «Я якут!»

Почему в январе тысяча девятьсот пятьдесят первого года в этом богом забытом посёлке оказалась моя бабушка? Вновь и вновь задумываюсь над этим вопросом и не нахожу на него ответа. Собственно говоря, внутренний вопрос, почему мой отец родился на Колыме и что там делали мои бабка с дедом, неожиданным образом заставил меня поднять целый пласт информации о семье Возиловых. Мне удалось докопаться до истории жизни прабабок и прадедов, доселе мне неизвестной. Эти находки потрясли меня до глубины души. В ходе поисков я выяснил, например, что моя родня по отцовской линии – с волжских берегов. Моя бабка Елена Ивановна вообще полячка, мать которой после Первой мировой войны мой прадед привез из Польши в далёкий посёлок Няндома Архангельской губернии. Однако не буду запутывать вас, дорогие читатели, в моих родственных связях. Просто иногда мне думается, что эту книгу я пишу для моей семьи. Для моих детей и внуков. Потому что хочу, чтобы они больше знали о своих предках, об интересных сплетениях судеб и необычных историях, которые с ними происходили.

Итак, вернёмся к родословной моего отца. Впрочем, узнать ее было бы невозможно без нескольких ключевых рассказчиков. В частности, без моей бабушки, моего дедушки Миши, моей мамы и ещё двух удивительных женщин. Мама, узнав о том, что я пишу книгу, позвонила в Мурманск троюродному брату моего отца Борису с просьбой помочь мне. Борис передал мне номер телефона своей родной сестры Нины Алексеевны Жильцовой, моей троюродной тетки. Она в свою очередь смогла подробно воссоздать картину далёких дней, имён и событий из истории моей семьи. Так вот, у моего отца, Александра Владимировича Возилова, были отец Владимир Павлович Вазилов и мать, Елена Ивановна Вазилова. (О том, почему их фамилия пишется через букву «а», я подробнее расскажу в главе «Отец».)

Также в их семье был ещё один сын, Геннадий. Его я не помню, впрочем, как почти всех своих мурманских родственников, за исключением деда Владимира Павловича, или, как я его называл в детстве, дедули. Моего дядю Геннадия, который всю жизнь ходил в море, и его жену Антонину, а также их детей, Лену и Сергея (моих двоюродных брата и сестру), я ни разу не видел. Знаю только, что Сергей служил в горячих точках и был ранен. Когда вернулся с войны, врачи сказали, что он нежилец. Тогда Сергей в доме родителей оборудовал свою комнату тренажёрами и стал упорно заниматься. Со временем Сергей абсолютно восстановил свое здоровье и сейчас чувствует себя прекрасно.

Теперь попытаемся не потерять родственную нить и пойдём чуть дальше в глубь веков. На первых страницах возникла в моем рассказе фамилия Жильцовых. Почему сейчас я вспомнил о них? Пожалуй, из чувства глубокого уважения к Нине Алексеевне Жильцовой. Дело в том, что мой прадед Павел Иванович Возилов (1880–1942) был женат на Клавдии Фёдоровне Жильцовой. Именно от её родного брата Федора Фёдоровича Жильцова и пошла упомянутая ветка Жильцовых. У Нины Алексеевны было семеро братьев. Сейчас остались в живых только она и её брат Борис. Одна из интереснейших историй, которую мне поведала Нина Алексеевна, – это рассказ о том, как её дед и бабка были раскулачены.