А Иштаров не брит… и у губ привкус коньяка и сигарет. Я чувствую себя такой миниатюрной в его крепких объятиях. Он такой непривычно большой. Это всё - что-то совсем новое в мире моих эротических ощущений и, черт возьми, действительно кайфовое! Я в полуобмороке...
Боже, когда я целовалась последний раз?..
Не формальное прикосновение губами, а чтобы вот так - по-настоящему?
Я даже не припомню в каком году это закончилось! А сейчас мне хочется разрыдаться, что я так долго была лишена этого крышесносного ощущения.
И я уже вовсю отвечаю на него, обвивая руками крепкую шею Иштарова. Мы соприкасаемся языками, моё тело в курсе как отвечать, хотя я уже давно забыла.
Так, стоп…
В ужасе замираю от двух обрушившихся на меня откровений. Первое, что я вообще-то не пью, потому что пьяная я - дура дурой и потом ничего не помню. Второе - я целуюсь с соседом, отцом моей студентки!
Синхронно вскрикнув, мы резко отстраняемся друг от друга как ошпаренные.
Я - потому что пьяная дура, и адекватных реакций от меня ждать нечего. Он - потом что Сева из под кровати хапнул его за икру!
- Ну что за бесявый кошак! - психует он, стряхивая его с ноги.
Делая лихой круг по комнате, Сева прыгает на кровать и ко мне на руки. Обнимает, прячась от расправы мордой мне в шею.
Чувствую, как оглушающе долбит в уши пульс.
А начиналось все с невинного бокала шампанского.
Какой кошмар, Наташа!..
В смятении пытаюсь подыскать слова для объяснений, что я "не такая"! И ещё не доросла до "кайфов свободного взрослого человека", которые так лихо и оптом продал мне Иштаров. Ему бы маркетологом…
Но вместо того, чтобы тактично сформулировать, только медленно моргаю, преданно глядя ему в глаза.
Язык не слушается...
Он настороженно дёргает бровью, типа "что не так"?
Прерывая наши немые объяснения, раздается громкий мелодичный перезвон. Звонят с в дверь? Спасибо тебе добрый человек, кто бы ты не был!
Александр поднимает штуку, о которую я запнулась, оставляет на кровати и идёт вниз.
Хватаю полотенце и вместе с котом запираюсь в ванной.
Вот тут бы тебе и поспать, милая!
Если бы я не была пьяной, уже умерла бы от неловкости. Но я пьяная... И смерть не спешит спасти меня от позора.
Смотрю на себя в зеркало. А я на себя в зеркало уже две недели не смотрела.
Кто эта пьяная зарёванная женщина?! Это что за очи Саурона??
Я отыскиваю в шкафчике одноразовую зубную щётку в коробочке из какого-то турецкого отеля, а шампанское во мне - новое лезвие.
И нет-нет-нет-нет!
Лезвие совсем не для того, чтобы демонстрировать Иштарову свои восхитительно гладкие прелести. А просто... просто... Ну просто так чувствуешь себя уверенней, вот! - пьяно убеждаю себя.
Это для меня, а не для него. Ну, как надеваешь под одежду красивое дорогое белье, когда идёшь на какое-нибудь важное событие. Ты же не собираешься его демонстрировать? Ты просто надеваешь его, чтобы чувствовать себя...
Что там чувствовать?..
Зависаю под тропическим душем, бестыже смакуя накативший флешбек от поцелуя. Он ведь уже случился... И никто никогда не узнает, что я чокнулась немножко от этих наглых губ.
Отмахиваюсь от презрительной гримасы мужа, тут же возникающей в моей голове.
- Пошел к черту... - бормочу я. - Не мешай мне...
Покачнувшись на ватных коленях, хватаюсь за полку, откуда сыпется на меня груда бутылочек и тюбиков.
- Ооо! Лиза, прости...
Начинаю поспешно собирать все обратно.
- Масочка, - разглядываю очередной тюбик. - С ментолом.
