Натюрморт с персиками - страница 6

– Куда они все запропастились?

Вместо ответа она махнула в сторону закрытой спальни.

– Уже?

– Видимо, Лансу совсем не терпелось, – уголки ее губ слегка приподнялись.

– Ты права. В последнее время его воздержание продолжалось непозволительно долго. Бедолага. Ты не представляешь, как он страдал без девушки.

Я пододвинул поближе к дивану журнальный столик с находившимися на нем кружками, и принялись смотреть на экран, отхлебывая ароматный “Хуан Вальдес”. Показывали одну из серий “Убийства”. Оказалось, Елена являлась ярой поклонницей этого растянутого на несколько сезонов детектива, я же совершенно не был знаком с сюжетом и тщился вникнуть в перипетии происходящего, через каждый кадр расспрашивая, кто этот персонаж и кто тот, и какова его роль в теле-пьесе. Она отвечала неохотно, но все же рассказывала, пытаясь передать суть одной-двумя фразами.

Покончив с кофе, мы откинулись на спинку и придвинулись друг к другу. Из закрытой спальни начали доноситься вздохи и стоны. Нащупав на толстом подлокотнике пульт, я немного прибавил звук, чтобы перекрыть возгласы чужой страсти. Еще через несколько минут я почувствовал голову Елены на своем плече и ощутил мускусный запах ее смолянистых волос. Я знал, что стоит мне обнять ее за плечо, прижать к себе поближе, а потом поцеловать, как произойдет то, чего так хотело мое тело. Но разум скорее противился этому, и мозг подавал сигналы сознанию, чтобы я сохранял благоразумие, и отчего-то я не стал делать этого, а Елена не предпринимала никаких попыток сама. Я просто молча сидел и наслаждался мягким теплом, исходившим от нее. В душе моей воцарилось умиротворение.

Серия закончилась, и только тогда я заметил, что девушка-антрополог спит. Несколько удивился. Хотя чего уж тут удивительного: время почти утро, устала очень, да и алкоголь утомляет, даже кофе тут не помощник. Пусть спит себе, не буду мешать. Выключил телевизор, потушил свет. Осторожно уложил ее на диван, подставив под голову подушку. Даже укрыл ее покрывалом. В соседней спальне все стихло, скорее всего, там тоже давно спали. Я крадучись притворил за собой дверь и отправился в свою квартиру.

Ох, амиго, амиго, стареть начинаешь…

Два.

Следующим вечером я вернулся с работы часов в шесть. Надо бы пояснить, что в Кито, находящемся прямо на экваторе, солнце всегда встает и ложится в одно и то же время: полседьмого утра и полседьмого вечера. Этот распорядок никогда не меняется, как в общем, и погода, и оттого начинает казаться, что каждый день похож на предыдущий. С равномерным офисным расписанием это и правда так: ты приходишь вечером домой, готовишь ужин, потом встречаешься с кем-нибудь, разговариваешь о чем-то, а потом ложишься спать, а с утра опять на работу, и все по новой.

Пришла смс-ка от Ланса: “Эй, дружище, ты почему не удовлетворил вчера красотку-студентку? Она, кажется, осталась сильно недовольна”.

“Иди ты, – ответил я, послав шутливый смайлик. – Никакая она не красотка, себе-то подцепил получше, засранец”.

“Я не виноват, что они были вместе. Была бы королева красоты, уступил бы ее тебе!”

Эх, знал бы ты, друг, что те несколько дней моей жизни были всецело посвящены женщине, которая каждый вечер раскрашивала ее, заурядную жизнь мою, яркими красками сумасшедших эмоций, вспыхивавших, пока я был с ней, подобно фейерверку.

Обычно часов в девять вечера она начинала писать мне на телефон, что можно приходить, потому что дети уже легли спать, и никакой опасности попасться кому-то на глаза не существовало. Тогда я осторожно выскальзывал из квартиры и как можно тише поднимался наверх, тук-тук в ее дверь; почти сразу она открывалась, и я прошмыгивал в царивший у нее полумрак. Точно так же произошло и в этот вечер. Нам предстояло провести два-три часа страсти.