Вдобавок выяснилось, что из одежды подруги мне ничего не подходит: всё было безнадёжно велико. Аида закатывала глаза, фыркала и называла меня худой ведьмой. После нескольких неудачных примерок решено было идти в том, что есть. Конечно, сложно представить что-то менее удачное для деловой встречи, чем спортивный костюм, но выбора не было.
Вот так, на спорте и в кроссовках, с непрезентабельным файликом в руках, я шагнула на территорию школы шестнадцать лет спустя, после того, как её покинула. Странные чувства возникли в душе. Щемящая грусть вперемешку с меланхолией тянули пофилософствовать о том, как быстротечно время.
Оглянулась, ища взглядом нашу с Аидой любимую скамейку под раскидистой пальмой, ставшую свидетельницей девичьих секретов и тайн, которые мы с подругой доверяли друг другу. Сейчас на этой скамейке сидели совсем другие девчонки, судя по возрасту, класс пятый-шестой. До ушей донеслись матерные ругательства, после чего одна из девочек бросила пустую банку из-под газировки прямо в кусты. Я вздохнула: да уж, всё меняется. Посмотрела на электронный браслет-часы и прибавила шаг.
Когда поднималась по лестнице, прозвенел звонок, и коридоры мигом наполнились школьниками и шумом. Толчок в плечо едва не развернул меня вокруг оси. Оглянулась с недоумением и встретилась глазами со старшеклассником спортивного телосложения. Чёрные глаза оценивающе по мне скользнули, и губы парня тронула улыбка:
- Привет! Новенькая? Тебе куда?
- Простите. – Я развернулась и прибавила шагу. Что за дети сейчас пошли? «Тыкают» взрослым. То, что меня приняли за сверстницу, даже не пришло тогда в голову.
А вот и кабинет директора. Чем ближе я к нему подходила, тем сильнее нарастало волнение и неуверенность в себе и всём этом мероприятии. Что я делаю? Зачем я здесь? Я не преподавала… сколько? Вечность! А в школе и вовсе – никогда. Весь мой преподавательский опыт ограничивался тремя годами ведения лекций и семинаров в педуниверситете Благодара, пока писала кандидатскую диссертацию по филологии.
То был недолгий просвет, когда Максим подрос и начал посещать частный садик, а потом и школу. Но сын слишком часто болел, и супруг настоял на том, чтобы я оставила работу и занималась ребёнком и домом. У Виктора в тот момент случился резкий карьерный рост, и он буквально жил на работе. Ни он, ни я не были спокойны за сына, когда тот оставался с няней. Кто-то из нас должен был пожертвовать работой. И я сделала это, не задумываясь. Забросила университет, научные проекты, увлечения и посвятила себя семье и дому. Вот так кандидатка на должность учителя. Эх.
Замерла, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Ещё не поздно развернуться и уйти. Пусть думают, что хотят. Сяду в машину и уеду в Благодар. Всё будет по-прежнему. Смяла кончиками пальцев шелестящий файлик и прикусила губу. В этот момент позади раздалось:
- Эй, красотка, куда убегаешь? Ты ещё не оставила мне телефончик. – Тот парень из коридора приближался вальяжным шагом, поигрывая бицепсами, проступающими даже сквозь ткань пиджака.
Дверь директорского кабинета распахнулась, и из него вышла женщина в возрасте, с тёмной короткой стрижкой. Я сразу оценила дорогую ткань и красивый крой её брючного костюма. Следом за ней шагнула женщина средних лет с пышной укладкой на светлых волосах. И – тоже в классическом костюме винного оттенка. В ней я сразу узнала директрису Ольгу Львовну, фото которой видела на сайте школы. Ощутила крайнюю степень своей неуместности здесь, в спортивном наряде и с дурацким файликом в руках.
