— Съезди, он и растолкует, и поможет тебе. Запутался ты, парень, сильно.
Тогда Александр ему не поверил, да и кто бы поверил? Какие дети-сироты, да еще с деньгами? Какое стыдное дело? Какой отец Серафим в каком-то Кукуево, в дальних далях? Да и не собирался он ни с кем за деньги спать!
А поверил он своему сокамернику лишь несколько месяцев спустя, когда цыгана того уже выпустили, а к нему самому вдруг пришел адвокат и объявил, что его друг Павел забрал свое заявление и претензий к нему не имеет.
И ведь Ядвига к нему тоже сама пришла, в первый же его день на свободе пришла. И пришла сама, и предложила то самое стыдное дело, о котором говорил цыган.
— Саш, дети не будут тебе в тягость в материальном плане, они тебя знают, на все праздники ждут тебя. Няню оставишь с ними прежнюю, она с рождения с ними, впрочем, ты и сам знаешь, что Мария им как родная бабушка и даже лучше, если брать в расчет мою мать.
— Яся, успокойся! Если тебе так легче и спокойнее, повторю: не брошу я твоих детей, и няню с ними оставлю прежнюю, и образование дам нормальное, чтоб в жизни не пробивались, как мы с тобой, и на ноги помогу встать. Всё? Успокоилась?
— Спасибо, Саш! — Ядвига смогла улыбнуться уже нормально.
Александр же, увидев, что подруга успокоилась, закончил:
— Только жить я в Европе не буду – говорю тебе об этом сразу.
— И не надо в Европе, Саш, — Ядвига, казалось, только обрадовалась. — Они там со своими толерастами совсем берега попутали. Мы с детьми уже два месяца как вернулись в страну.
— И ты только сейчас говоришь мне об этом, Яся? — Алекс смотрел на подругу укоризненно.
— Прости, Саш, некогда было. Честное слово! Я квартиру покупала, детей в школу устраивала, кружки им подходящие искала да репетиторов, чтоб языки подтянуть. Хотела, чтобы они здесь, в этой стране, в нормальную школу пошли. Замоталась, в общем. Если б не Мария, не знаю, как бы все успела, веришь? — Ядвига взглянула на него виновато, он кивнул, давая понять, что все понимает. — Не хочу я, понимаешь, Саш, чтобы моим детям вдалбливали в мозг сомнения в их половой принадлежности. Они там уроки в школах даже ввели, трансов приглашают их вести и рассказывать детям о том, что полов в природе, оказывается, больше, чем два.
Александр, услышав это, выругался.
— В общем, Саш, когда я услышала от Яны о том, что им картинки разные показывают и читают сказу о бедной принцессе, которую, оказывается, заперли в замке злые родители за то, что она воспринимала себя не девушкой, а мужчиной, и жениться хотела на своей подруге, представляешь, да? — усмехнулась, поймав ошарашенный взгляд мужчины, — то и решила, что пора нам уезжать оттуда.
— Правильно сделала, — поддержал Александр и потянулся за бутылкой с водой. — Только все равно не понимаю, почему ты мне не позвонила?
— Саш, не сверли меня глазами, пожалуйста! Ну, правда, не хотела я тебя грузить своими проблемами. Ты ж меня знаешь. Я привыкла сама справляться.
— Привыкла она, — проворчал соглашаясь.
Ядвига, поняв, что друг не сердится, заулыбалась:
— Саш, ты лучше приезжай к нам в гости, а? Я наш новый адрес скину потом тебе на телефон. Приедешь?
— Куда ж я денусь? Конечно, приеду. Соскучился я уже по твоим обормотам.
— Саш, приезжай, пожалуйста. Правда! Дети будут очень рады, у них столько новостей для тебя накопилось. Вот только сегодня утром Эрик спрашивал о тебе.
— Приеду, Яся, приеду. Если хочешь, могу уже в эти выходные, — обрадовал скорым визитом.
