Но также, процитированное высказывание можно считать и довольно-таки суровым «приговором» необоснованным попыткам переформатирования произвольного психотехнического статуса существующих теорий и метатеорий психотерапии в статус некоего множества «самостоятельных научных парадигм», наличие которого будто бы обосновывается идеологией постнеклассических научных подходов. Притом что углубленный анализ этих демаршей показывает, что апологетами такого рода «постнеклассических» подходов в психологии и психотерапии усваивается и используется в основном лишь расхожий лексикон и некоторые вырванные из контекста тезисы при игнорировании фундаментальных принципов рассматриваемых подходов, ни в коей мере не отрицающих достижения позитивистской науки (А. Л. Катков, В. В. Макаров, 2009).
Таким образом, во всех этих нескончаемых спорах и дискуссиях «чаша весов» склоняется к необходимости признания психотерапии в качестве самостоятельной науки и академической научной специальностью (А. Притц, 2020). Не в последнюю очередь данное обстоятельство связано с тем, что раздираемое деструктивными социальными эпидемиями современное общество совершенно точно нуждается в масштабной и квалифицированной психотерапевтической помощи. А требуемое высокое качество такой помощи в итоге только и может быть обеспечено состоятельным и самостоятельным научным направлением, и академической дисциплиной «психотерапия».
Со времени появления процитированных здесь главных аргументов в пользу становления психотерапевтической науки минуло четверть века. И конечно, многое в поле профессиональной психотерапии изменилось. В таких странах как Австрия, Германия, Румыния и Финляндия психотерапия, согласно принятым нормативным актам, является самостоятельной и независимой профессией, не имеющая административного отношения к медицинским или психологическим сферам деятельности. В Австрийской Республике и некоторых других странах Европы возможно получение ученой степени Ph. D по психотерапии, как признаваемой и вполне самостоятельной академической специальности.
Тем не менее, надо признать и факт того, что даже и появление в ряде крупных образовательных учреждений Европы самостоятельной академической специальности «психотерапия» – это еще не признание состоятельной науки «психотерапия». Такой неопределенный статус психотерапии безусловно сказывается и на социальном рейтинге профессии, который в целом остается достаточно низким. И именно такой статус дает повод считать психотерапию субспециальностью психиатрии, либо психотехническим «придатком» психологических дисциплин. Что собственно и прослеживается в нормативных актах, регламентирующих психотерапевтическую деятельность в большинстве регионов мира, включая Российскую Федерацию.
То есть, без получения внятных и аргументированных ответов на сущностные вопросы – современная психотерапия – наука или нет? А если психотерапия наука, то какая? В чем сложности признания психотерапии самостоятельной наукой? И как эти сложности преодолеваются? – любые попытки продвижения к признанию психотерапии в статусе состоятельной и самостоятельной науки будут носить декларативный характер.
И далее понятно, что главные шаги в данном направлении связаны еще и с углубленной проработкой следующих ключевых вопросов: какой именно эпистемологический и методологический дефицит препятствует развитию психотерапии как состоятельной науки? Каким образом этот дефицит устраняются с разработкой общей теории психотерапии? Почему же в итоге важно и нужно заниматься фундаментальными и прикладными аспектами психотерапевтической науки?
