Ноша эта была тяжела, но никто из мужчин нашей семьи не поспешил ей на помощь.
Лишь проводили взглядом и поморщились.
На ужин будет варенная в котелке морковь. Возможно, овощной морковный суп.
— Айла, сюда ведро принесла, — рявкнул отец.
Сдается мне, его посетили те же мысли о вечерней трапезе.
Не переча, я молча отнесла карасей на крыльцо. Вода еще раз всколыхнулась и разлилась на деревянный пол. Взглянув на свое платье, лишь шмыгнула носом, вот теперь точно было похоже, что я шастала по реке.
Отец довольно растянул губы, заглянув в мое ведро. Еще бы, такая жирная рыба... И все ему одному.
Братья недовольно засопели.
Мама же, казалось, и вовсе не замечала наше присутствие. Она что-то бормотала под нос. Я четко уловила слова "базар" и "выходной". Прошаркав через двор и так и не взглянув на нас, она направилась к старому косому сараю и исчезла внутри. Послышался легкий шум.
Мы переглянулись.
— Так, вещи собирать и это... с прополкой матери потом помогите, — брякнул отец и, снова почесав живот, скрылся в доме, не забыв карасей.
Все недовольно цыкнули и, естественно, никто его не послушал.
Братья, толкнув меня к сараю, поспешили на задний двор.
Через пару мгновений там громко залаял наш пес и тут же заскулил, видимо, получив пинка. Стиснув зубы, я мысленно отдубасила этих мерзавцев за то, что позволяют себе бить Токи. Наша лохматая здоровущая собака только и могла что лаять, а так добрейшей души зверь. Ни в жизнь не укусит.
Скрипнула дверь, и показалась матушка.
За собой она тащила пустую деревянную тачанку, крепко держа ее за ручку.
— Мама, — я заспешила к ней, — тебе помочь? Давай, я ее повезу?
— Уйди, Айла! — рявкнула она, останавливая меня. — Какая от тебя помощь? Еще испепелишь мне ростки. Уродилась непонятно кем на мою беду. Одна надежда была и все прахом.
— Прости, — виновато опустив голову, я отошла от нее.
— Что мне с твоего прости, — проворчала она, кряхтя от натуги. — Не приближайся к моему огороду. Кормишь вас, дармоедов. Обжираете весь урожай. Иди прочь в дом.
Настроение окончательно рухнуло. Тяжело вздохнув, я поплелась куда сказали.
Стряхнув грязь со стареньких ботинок, прошла в зал. Отец сидел в своем любимом кресле и вчитывался в какую-то бумажку. Чтобы не привлекать к себе внимания, я шмыгнула на лестницу и тут же замерла, услышав за спиной:
— Айла, сети не сети, но если увижу рядом с тобой ящерицу, я его просто убью. Еще не хватало, чтобы моя дочь возилась с этим отребьем. Ты меня поняла?
Стиснув челюсть, попыталась сдержать мгновенно вспыхнувшую в душе злость, и не справилась.
— Что плохого в Оуэне? — выпалила, мысленно ругая себя за несдержанность. — Кроме того, что он дракон?
Отец бумажку свою опустил и поднял суровый взгляд на меня. Мутные красноватые с перепоя глаза вызывали только омерзение.
— Все в нем плохо! — зарычал он, оплевывая все вокруг. — Ты хоть и бестолочь, и рожей в соседскую рыжую корову, но зато магия в твоей крови редкая. Хороших магов родить сможешь. А значит, хоть какую-то пользу от тебя семья поимеет!
— Ты так говоришь, папа, словно и впрямь продавать меня собрался, — меня понесло. Ну не умела я вовремя остановиться. — У меня и приданого нет! Хороша невеста.
— Твое приданое в твоей крови и не перечь мне! — Он ударил кулаком по столу. — Увижу ящерицу — убью! А тебя в доме запру до совершеннолетия. Усекла!
— Поняла! — рыкнула и поднялась на несколько ступеней, топая ногами так, что пыль через щели посыпалась.
