Этот свет бы я извлёк.
Он, однако, создан частью
Света большего, и счастье —
Лишь во встрече с этим Светом
И в гармонии при этом.
Скажете: я инфантилен,
Жизнь переносить бессилен…
Что ж, так думать – ваша воля,
Но такая моя доля:
Не могу смириться с миром,
С мрачным множества кумиром,
И его давящей тьме
Свет, мерцающий во мне,
Я противопоставляю,
С тьмой смириться не желаю!
Вот так дивная царица,
Милая мечта-девица
Мою душу всколыхнула,
К горьким думам притянула.
И теперь я, как и прежде,
Утешаюся надеждой,
Что не вечна пустота
И что лжива темнота.
И не знаю объясненья
Странному преображенью:
В час, когда я так мечтаю
И в стремленьи своём таю,
То, что мне недостижимо,
Говорит непостижимо
Сердцу милые слова,
Гладит нежная трава
Мои ноющие раны,
И совсем иные страны
Мне сияют в глубине;
И тогда тепло во мне.
Её нежное высочество
Изгоняет одиночество;
И хоть внешне я один,
Как в пустыне паладин,
Иногда лучом своим
Прикоснусь мирам иным,
Где в мою ничтожну честь,
Всё, что нужно мне, – всё есть.
Там я Ангелам знаком,
Там оставил я свой Дом.
Ах, стихи мои, стихи!
Вы воздушны и легки,
Вы кружитесь в тишине
В серебристой вышине,
Вы меня несёте вдаль,
Укрываете, как шаль…
Оправдайте же меня,
Свет души моей храня!
Не укроешь ничего
От младенца своего:
Понемножку, понемножку,
Понарошку, понарошку
Все твои заветны чувства
Воплотит в своё искусство;
Да так просто, лаконично,
Так открыто непривычно.
Но огласки не боюсь
И слезами не прольюсь,
Даже если засмеются
Иль с презреньем отвернутся.
В моей звёздной глубине,
В поднебесной вышине
Слишком много измерений;
Сотен тысяч поколений
Вам не хватит для того,
Чтобы часа одного
Моего существованья
Все глубины, все скитанья
Охватить хотя бы взглядом.
Этот космос совсем рядом
С моим сумрачным сознаньем,
И настойчивым желаньем
Я в те сферы ухожу
И покой там нахожу.
Вот где истинна реальность,
А вокруг же – ненормальность.
Стих окончен – жизнь идёт.
Дням своим теряю счёт,
Все – по чуждому мне кругу,
Каждый – по забвенья лугу.
Только мой свободный дух,
Что и в бездне не потух,
Рвёт дурную бесконечность,
Погружая в Света вечность
Моё тесное сознанье.
Вот заветно восклицанье:
Я свободен! В злой войне
Нет стеснённости во мне,
И в любой отдельный миг
Прорываю бездны стык.
Этим жив я в этом мире.
В злом, безумном, душном пире,
Что отчаяньем душу жжёт,
Только это жить даёт.
Вспомню здесь скороговоркой
Одну славну поговорку:
Жизнь, что очень нелегка,
К счастью, всё же коротка.
Эх! писал бы и писал!
Да, видать, конец настал
Моей маленькой поэме,
Но конца нет этой теме.
Впрочем, это уж не тема,
Не какая-то «проблэма» —
Тут иное измеренье,
Тут над данностью паренье,
Жизни качество иное —
С вышиною, с глубиною.
Только тот придёт к свободе,
Кто не раб своей природе,
Низшей, мелкой, суетливой,
И ничтожной, и пугливой,
Кто задумается вдруг,
Разорвав забвенья круг,
И приблизится затем
К созерцанью этих тем.
Что ж, читатель мой безвестный,
Друг и брат ты мой прелестный,
Хоть сейчас с тобой прощаюсь,
Минет срок, и повстречаюсь
Я с тобой, безвестный странник.
Не разгонит тогда стражник
Нас в минуту золотую.
Позабудем речь пустую,
Горечь недопониманья —
Жди заветного свиданья.
Мы обнимемся с тобою
И пойдём тропой степною
Под сиянием закатным,
По просторам необъятным.
Долго будем мы ходить,
Есть о чём нам говорить.
