— А почему, тогда ты снял одну комнату, а не две? Я не буду спать с тобой в одной постели, — возмутилась я.
Пожалуй, меня интересовал не только этот вопрос, но и здешняя обстановка. Но разум отказывался замечать то, что видят мои глаза, всему этому должно быть какое-то объяснение.
— Тебе будет безопаснее, остаться со мной в этой комнате, — ответил Дэвид.
— Я не буду спать с тобой в одной постели, — повторила я.
— Твоё право, — ответил он. — Поступай как хочешь, но сегодня ты останешься рядом со мной.
Раздался стук в дверь и после разрешения войти, в комнату внесли подносы с едой: жаркое, рыба, тарелка с фруктами, сыр, пирог и графин с вином.
— Спасибо, — поблагодарил Дэвид. — Через час можете забрать подносы и принести горячую воду.
— Принести воду? — переспросила я. — Тут что, нет водопровода?
— Прости, чего нет? — переспросил Дэвид. — Ты иногда говоришь, непонятные слова. Как это по-нашему?
— Ну, водопровода! Трубы, по которым течёт вода, нагревается, льётся из крана прямо в ванну или душ, такие маленькие струи воды, — пыталась я объяснить, помогая себе жестами. Ситуация всё больше меня нервировала, я огляделась по сторонам.
— А где тут вообще ванная комната, туалет?
— Прости, но я не понимаю, о чём ты! — ответил Дэвид.
— Так, продолжаем играть спектакль, да? — взвилась я. — Куда ты опять меня привёз! Отвечай? Что это за город?
— Спокойно, — рассмеялся Дэвид. — Садись, поешь, — предложил он.
Сам устроился за столом и разлил вино по бокалам. Я села на стул, глубоко вздохнув.
— О, как мне надоело играть в эти игры! — выдохнула я.
— Мы в Эдинбурге, — ответил Дэвид.
— Нет! — возразила я.
— Да! — настоял он, на своём.
— Ты издеваешься надо мной? — задала я вопрос.
— Даже не думал, — спокойно ответил мужчина, сидевший напротив меня. Я схватилась за голову.
— Мне кажется, я схожу с ума, — сказала я, скорее сама себе. И обращаясь к Дэвиду. — И какой сейчас, по-твоему, год?
— Как это какой год 1822, конечно! Что с тобой?
— 1822! — повторила я, а потом начала смеяться.
— Тебе говорили, что ты странная? — удивился Дэвид моей реакции. — То ругаешься, то дерёшься, теперь вдруг смеёшься ни с того ни с сего.
***
Девушка, повернувшись к Дэвиду спиной, смотрела в окно, её плечи вздрагивали, и он услышал сдавленное рыдание. Насколько он успел узнать её, Кристина не была склонна к драматическим сценам, и своими слезами не хотела привлечь к себе внимания. До этой минуты она не проронила ни слезинки, даже когда упала и ей было действительно больно. Он подошёл, обнял девушку спросив.
— Как я могу тебе помочь?
***
"Господи, этот человек всё, что у меня здесь есть", — подумала я.
И развернувшись прижалась к его груди, обняв мужчину за талию, зарыдала в голос.
— Я хочу домой! — простонала я сквозь слёзы.
Горячая волна прокатилась по телу Дэвида.
— Нет, останься со мной, ты нужна мне.
Услышав его голос, я словно очнулась и попыталась оттолкнуть мужчину.
— Оставь меня! — попросила я, пытаясь вытереть слёзы.
В дверь снова постучали, и вздрогнув, я отстранилась от мужчины. Слуги принесли воду для ванной и запас дров для камина, оставив всё, они удалились.
— Ты не хочешь принять ванну? — спросил Дэвид.
— Нет, — ответила я. — Если только умыться.
Мои движения были на автомате, вот что значит, режим терминатор. Я зашла за ширму ополоснув лицо и через пять минут уже вышла, оставшись в одном белом платье.
— Ты понимаешь, что так не принято ходить перед мужчиной, с которым ты не в браке? Я могу не выдержать и наброситься на тебя, — пошутил Дэвид.
