– А отчего зайчиковое? – вычленила Алёна главную для неё деталь во всех моих объяснениях.
– Не будет солнышка, и зайчиков не будет, – с удовольствием сменил я тему, подхватывая жену на руки.
– Аккуратней, пожалуйста... Мне кажется, я того...
– Того - чего? – дурашливо поинтересовался я, раскачивая Алёнку на руках.
– Тошнит меня что-то...
– А огурчиков солёненьких не хочется? – прекратил я телодвижения, с интересом разглядывая покрасневшую жену.
Если что, то я ж теперь мужик с опытом. Знаю, что у них и как.
– Два уже съела, – призналась Алёнка, вздохнув, – Ты думаешь...
– Ага, – прыснул я, – Именно про это и думаю. Только мальчик у нас какой-то недоделанный.
– Как это? – не поняла жена.
– Нормально. Всё под контролем. Сейчас мы быстренько всё поправим, – пробормотал я, пробегая по коридору в сторону ближайшей спальни с Алёнкой на руках, – И будем этим заниматься со всем тщанием и прилежанием.
На дополнительные работы по доработке пацана ушло часа два, а то и три. Кто бы их ещё наблюдал, эти часы, при таком-то архиважном процессе. Жена прониклась ситуацией, и наконец-то я от неё услышал те вздохи и стоны, которых давно ждал.
Вроде, какая мелочь, подумает какой-нибудь обыватель.
А я с ним даже не стану спорить. Пусть остаётся в своём благом неведении.
А для себя я отмечу этот день календаря ни отчётом об испытаниях самолёта, и ни встречей с Императором, а исключительно самым важным моментом.
Моя жена стала Женщиной! Не в физиологическом смысле этого слова, а в том, который по правде.
* * *
– Пятнадцать тысяч кубов бетона, из них полторы тысячи торкрета, и на всё это всего пятьсот человек? – бушевал приглашённый подрядчик, разглядывая исправления, сделанные в его расчётах.
– Можете людей больше взять, но бюджет у нас останется тот же, – благожелательно кивал я головой, ничуть не впечатлённый его воплями.
– Тогда три месяца...
– Полтора, и это не обсуждается. Скажу больше. За своды вы мне отвечаете головой. И это не фигура речи.
Строители всегда пытаются взять заказчика "на горло", доказывая, что у них сто с лишним проблем, которые нужно решать за очень большие деньги. Я к этому отношусь с пониманием.
Работа у них такая.
Со своей стороны я оставляю все эти крики побоку, чётко формируя заказ на работы.
Спасибо Алёнке, расписала мне смету, лучше не придумаешь. Всё, что красным в ней выделено, то всё излишне здесь значится. Опять же, двадцать процентов прибыли с моего заказа, в смете строителей обозначены зелёным. Видимо, положена строителям такая на прибыль.
Если что, то искусство экономики – это игра на волшебной флейте.
Флейта, она может и волшебная, но и фальшивить, играя на ней, точно не стоит.
У нас не те времена, как у предков были. Это там всё на откатах было построено. Цену в полтора - два раза умножали, а потом делили народные деньги по ранжиру, согласно весу и жиру. И никто не вякал, хотя все про это знали.
Что-то из тех традиций и в Империи осталось.
Но, по крайней мере у нас учителя в школах подарки не вымогают, преподаватели в институтах не ставят оценки за деньги, и чиновники не слишком наглеют, продавая свою любимую услугу: – "зато мы вам не навредим".
Да, воруют.
В России всегда воровали. Их вешают, на кол садят, а они воруют. На кол – это я к слову. Давно никого не садили, а зря. Пора бы заново начать такую практику.
Историки утверждают, что у предков чиновники разворовывали до тридцати процентов бюджета страны, а сейчас и пяти не наберётся, но отчего-то я им не верю. Наши хомячки нормально денег себе выгрызают ещё до их подхода к бюджетным статьям. Так что, в статистику можно верить, но только в том случае, если она у тебя в союзниках, или ты сам расчёт проводил.
