Эта болезнь звалась токсикозом, поэтому Елена поспешила
покинуть похороны до окончания, почувствовав тошноту.
— Все нормально.
— Тебе виднее, — смиренно отозвалась Надежда Кирсанова.
Недалеко от кладбищенской ограды Игорь нагнал на своем
роскошном черном «Ауди» «Хендай» Елены и остановился. Лена сделала то же самое.
Выглянув в окно, он обратился к ней.
— Ты приглашена на поминки, ты это знаешь?
— Я должна отвезти родителей домой, — сухо ответила Елена.
— Представь нас, — безапелляционно потребовал ее босс.
Елена и Игорь вышли из своих авто.
— Мама, папа, это Игорь Лебедев… Игорь, познакомьтесь с моими
родителями, Надеждой и Владиславом.
— Я хочу, чтобы ты была у нас дома на поминках, Лена, — требовательно
произнес Игорь.
— Не думаю… — попыталась возразить она.
— Я хочу, — упрямо перебил ее босс.
— Я никогда не была в доме Михаила при его жизни. Вряд ли
мне найдется место в нем после смерти хозяина… Разве только рядом с прочей
обслугой, — неожиданно резко добавила Елена.
— Лена… — укоризненно проговорил Игорь.
— Я должна сначала отвезти домой родителей.
— Мы могли бы доехать сами, дочка, — осторожно предложила
Надежда, выглянув из салона авто. — Мы вызовем такси.
— Можете взять мою машину, — сказала Елена. — Я сегодня не
расположена рулить.
— Приятно было с вами познакомится. Я подброшу Елену после
поминок до дома, — заверил ее родителей Игорь.
Глава 3
Игорь вышел из отцовского кабинета. Пожал протянутую руку
Льва Якушева, несколько раз кивнул в ответ на соболезнования и продолжил
шествие по коридору.
Но резко остановился, когда увидел перед собой Андрея
Вострова, пересекающего галерею.
— Игорь, — окликнул его голос сестры.
Игорь обернулся. Он не мог не заметить, что его
лилейно-бледная сестрица чрезвычайно взволнована. Ее прерывистое дыхание и
дрожащий голос довершали картину. Самое странное, что волнение внезапно
передалось и Игорю. Он заметил, что его руки так же трясутся. Игорь подхватил
Ольгу под локоть и повел в музыкальный магазин, который расположился по
соседству. Войдя, он плотно прикрыл двери.
— Старый лис! — нервозно проговорил Игорь.
— Но как мог отец так поступить? Он буквально отказался от
меня, лишив наследства! — обиженно бормотала Ольга сдавленным голосом. — Я
надеялась, что хоть мамины драгоценности… И кому он их отдал? Этой беспутнице!
Поставил ее выше собственной дочери, приравнял к нашей маме! Какой стыд! —
сокрушалась Ольга.
— Я тоже не понимаю этого. Он передал львиную долю акций
человеку, которого даже не существует. Это либо старческое слабоумие, либо у
отца были существенные причины так поступить… Неужели он на полном серьезе
рассчитывал на чудесное возвращение Максима в мир живых? Какие основания, Оля?
Тебе что-нибудь известно? Наследник должен вступить в права собственника в
ближайшие шесть месяцев. Но для этого он должен объявиться и представить
обоснование своих имущественных притязаний. Сомневаюсь, что это произойдет.
— Мне от этого не легче, Игорь. Если Максим не объявится,
акции будут поделены между тобой и Петром. А меня как будто и не существует
вовсе. Это несправедливо. Я все-таки его ребенок, и, несмотря на все разногласия,
я любила отца. И отец не мог не знать этого, — жаловалась Ольга. — Я собираюсь
оспорить его волю в судебном порядке.
— На основании чего? — поинтересовался Игорь.
— Он был не в себе, когда изменял свое завещание. Нельзя
оставить состояние мерзавцу и развязной дешевке.
