— Это будет непросто сделать, Оля. Есть свидетели, которые
заявят под присягой, что он многократно грозился лишить тебя наследства и был
вменяем, когда составлял новое завещание, — сказал появившийся на пороге
музыкального магазина Уваров.
— О, Петр! — всхлипнула Ольга, бросившись к супругу. — Отец
не мог обидеть меня сильнее.
— Любимая, его больше нет, ты не должна держать на него зла.
Позволь всем вашим счетам и разногласиям остаться в прошлом. Его кара возымеет
силу, только если ты сочтешь нужным культивировать обиду. Ты должна простить
отца и продолжать жить согласно своим представлениям. Мы не бедствуем, ты
можешь быть счастлива и без наследования каких-то там акций, — проговорил Петр,
стиснув плечи супруги, и, склонившись к ее лицу, поцеловал Ольгу в дрожащие
губы.
Игорь смущенно и с недоверием наблюдал за своей сестрой и ее
хитрым мужем. Когда Ольга утонула в объятьях Петра и пустила слезу, Игорь
предпочел удалиться.
Его чрезвычайно озадачила новая отцовская воля. Не могло
быть и речи, что завещание составлено невменяемым человеком. Михаил сохранял
ясность сознания до последней минуты жизни, кроме того стал жертвой не болезни
и старости, а несчастного случая. Для того, чтобы завещать львиную долю
состояния человеку, признанному пропавшим без вести много лет назад, должны
быть веские причины.
Если бы дело касалось не его семьи и близких, а какой-то
гипотетической ситуации, то Игорь с уверенностью сказал бы, что исчезновение
Максима было инсценировано. Но какой в этом мог быть смысл? Игорь терялся в
догадках.
Он вернулся в гостиную.
Игорь наконец высмотрел Елену. Оказалось, что и она тоже
ищет его теплым сочувственным взглядом карих глаз. Этот взгляд был исполнен
невероятной нежностью, ибо Елене было доподлинно известно, сколь тяжело Игорю дался
последний месяц, который завершился похоронами его отца.
— Значит, слухи оказались правдой, — осторожно проговорила
Елена, прочтя смятение в глазах Игоря. — Михаил изменил завещание?
— Да. Оля жестоко обделена, — сухо произнес он.
— Печально… — отозвалась Елена, стараясь избегать затяжных
пауз. — А как ты?
— Я тоже не у дел. Тридцать процентов акций завещано моему
брату.
— Но твой брат же…
— … пропал без вести или мертв. Но мой отец никогда не желал
смириться с этим. Он всегда утверждал, что найдет Максима.
Елена внимательно следила за возлюбленным и рискнула
предположить.
— Вероятно, он его нашел.
— Нет, — машинально возразил Игорь, но замолчал, задумавшись.
— Лев Якушев говорит, что отец пребывал в состоянии крайнего эмоционального
возбуждения все дни перед трагедией. Он, конечно же, не мог знать, что конец
близок. Значит, определилось некое обстоятельство, которое нам неизвестно, —
логически заключил Игорь. — Максим исчез тридцать два года назад… Хм, —
усмехнулся он. — Скорее всего, возник самозванец, внушивший старику, что он, пропавший
и вновь обретенный сын. Интересно…
— В эпоху генетических исследований непросто ввести людей в
заблуждение подобным фокусом.
— Ты права, — согласился с ней Игорь.
— А если брат не объявится? Кто тогда завладеет наследством?
— По истечении шестимесячного срока акции будут разделены
между мной и Уваровым. То есть по пятнадцать процентов каждому.
— Хоть что-то, — удовлетворенно подытожила Елена. — Будем
считать, что именно так в конечном итоге и произойдет.
— До конечного итога еще дожить нужно, золотце. Полагаю, нас
ожидает еще множество сюрпризов, и, боюсь, не все они окажутся приятными, — пессимистично
заявил Игорь.
