– Ах, ты в этом смысле, – она снова опустила глазки. – Спасибо на добром слове. Так что же, летать-то будем?
– Обожди, – я ещё по ступе поводил руками, прислушался. Кивнул сам себе. – Смогу сделать себе такую же.
Василиса мне сначала не поверила, но потом спустилась ко мне в мастерскую и старательно наблюдала за процессом. Из пня получилось изготовить такую же почти ступу. Только поболе размером. Ну и роспись по дереву я сделал под себя.
– И как оно полетит? – не верила мне Василиса.
– Я дерево хорошо чувствую, понял как надо делать, чтобы оно полетело, – попробовал объяснить я.
– Это ты ж, выходит, у Яги её молодильные яблоки отнимаешь! – всплеснула руками Василиса.
– А мне-то они зачем?
– Я в том смысле, что не одна Яга, оказывается, умеет летательные аппараты изготавливать.
Я не так давно вот тоже не умел. Эх, заждались меня в лесу китайском. Встретили бы как родного.
Устроившись каждый в своих ступах, полетали мы с Василисой по лесу. Шороху понаделали, ну хоть зверьё повеселили. И сам я тоже повеселел. Занятная это оказалась вещица летательная.
Вернулись, ступы оставили у порога. Зашли в мой дом подземный. Василиса огляделась.
– Хорошо у тебя, Леший. Спокойно. Лес это тебе не палаты белокаменные. Отдыхаешь тут и душой и телом, – она раскинула руки. – Воздух даже другой. Ой… – она внезапно вся встрепенулась. – Чую, девкой дело пахнет!
– Ты с каких пор человечий дух чуешь? Чай не нечисть, – подивился я. Не так давно Гостята, девица из селения, у меня здесь ночевала. Так она постель всю сменила и в доме прибралась.
– Волос нашла, – Василиса подцепила со стула длинный женский волос. – Богатая коса, – оценила она, скривившись. По одному волосу оценку сделала.
– А вроде убиралась чисто, – только и сказал я.
– Девка из селянок у тебя завелась? Наскучит она тебе, Алёша. Быстро наскучит, – Василиса недовольно покачала головой. А мне странно оказалось, что назвала она меня по имени. Вроде не знала раньше, а теперь откуда-то знает. А она, тем временем, на кровать присела, пояс развязала, косу начала расплетать и мысль свою продолжила. – Вот скажи на милость, о чём ты с ней будешь разговаривать?
– А зачем с вами разговаривать? – я как раз перекидывался в человека, но всё равно успел заметить, как Василисушку скривило от моего “вас”. Сравнял её с девушкой селянкой. Ничего, переживёт.
Утром Василиса, долго и тщательно расчесывала волосы и заплетала при мне косу.
– Хорошо с тобой, Леший, и в лесу хорошо. Только вот надолго если – скучно. Я всё-таки к такому заточению непривычная, – она снова распустила косу, прошлась по волосам гребнем и принялась заплетать заново. – А, что ещё хотела спросить, Алешенька, на меня же твои причуды с уборкою и готовкою не распространяются? А то я к такому тоже непривычная. Много у меня всегда было мамушек и нянюшек, да и девок сенных.
– То-то ты сама и косу заплести не умеешь.
– Я б тебя с собой забрала, да ведь нельзя тебе выходить из лесу, – не осталась в долгу Василиса. – Зато как удобно! Всегда знаешь, где тебя искать!
– Иди сюда, помогу, – я поманил её обратно на кровать. Василиса послушалась, повернувшись ко мне спиной, села.
Я не домовой, конечно, но косу ей заплел знатно. Теперь долго не расчешет. Разве что под корень срезать.
Василиса руку за спину завела, косу потрогала. Усмехнулась.
– Только девкам моим прислужницам работы добавил. Расчешут, куда же денутся.
