Не буди Лешего - страница 13

Про то, что нет у меня гостей, я не соврал. Но одна всё же заявилась. Ещё пока природа красками буйствовала и до снега первого было далеко.

Возвращался я после обхода, и около своего крыльца заметил ступу. Точно такую же, что уже видел.

Снова Василиса пожаловала, значит. Новость меня и не огорчила и не обрадовала. Подумал я примерно так, что сейчас некогда мне развлекать Василису, хоть Премудрой она окажись, хоть Прекрасной – надо бы её как-то выпроводить.

Да вот только голос, что меня окликнул, принадлежал совсем не Василисе.

– Алеша! Жду тебя, жду, а тебя всё нет! Я уже и по лесу погуляла, твои владения посмотрела. Уже скучать начала. Где тебя носит?

И ведь опять ни одна тварь о гостье моей не заикнулась. Словно все языки проглотили или замерли, мёртвыми притворившись.

Оно и неудивительно. Ведь моя гостья – Мара.

Гостья в любом месте, где жизнь течет – нежеланная.

Опять же, зима скоро. Так что Мара, можно сказать, вовремя. Самая пора всему живому затаиться, потому что пришла она. С косой. Но почему-то ещё и на ступе…

– Ты зачем ко мне предвестника посылала, красавица? – спрашиваю со всем почтением, на какое способен, косясь на Мару, а сам ступу её рассматривая. – Печень мою требовала. Где это видано? Я тебе, чай, не Прометей.

– Да и птичка моя далеко не орёл, – Мара подошла ближе.

– Орёл не орёл а нечисть знатная. Крылья одни какого размаха, – я раскинул лапы. – Утащила бы меня в небо и не поморщилась. Чуть голову мне не проклевала.

– Ну прости, Алеша, – Мара приблизилась ещё. – Знаешь же, люблю я действовать с размахом.

– Угробила бы меня ты своими замашками… Тоже у бабы Яги ступу приобрела? – спросил я, меняя тему разговора, рассматривая её средство летательное. И тут снова заметил гравировку Кощееву. Но в случае с Марой не должно быть сильно удивительно. Всё ж таки она Кощею жена. А вот откуда ступа у Василисы? Решил пока помалкивать.

– А откуда ты знаешь, что от бабы Яги ступа?

Видать, уже попался. Надо бы мох из башки-то вытряхнуть. С Марой шутить нельзя и врать ей тоже не надобно.

– Ну а кто ещё на них летает? – попробовал я выпутаться. – Предположил. Кощей-то, знаю, столярничать не любит.

Кощей мне друг, но шкура мне моя дороже.

– Муж подарил, – Мара приосанилась. – А приобретал, кажись, и впрямь у бабы Яги. Даже вон гравировку набил свою. Я бы свою предпочла, но и так сойдёт.

– Много Яга нынче берёт за такую? – решил спросить. Не то чтобы решил создать столярню конкурирующую.

– Да, считай, целый воз молодильных яблок потребовала, – Мара вздохнула. – И куда ей их столько? Ума не дам! Совсем спятила, старая. Яблочки эти как семечки ест. Хороша, стала, не отнять. Любовь, что ли, какая у неё новая… К тебе не залетала она?

– Баба Яга? Не знаком даже, – тут не соврал. И не стремлюсь к знакомству.

– Из новеньких то у нас ты один считай, – Мара ногтем подбородок поцарапала. – Нежить молодая, неизученная. Остальных-то знаем как облупленных.

– Да и мы с тобой знакомы как под сотню лет.

– Так я не пропускаю новеньких. Все на учёте. Пустишь в дом?

– Пущу, – я дверь открыл, Мару в дом пустил. Ну ладно, я не суеверный.

– А муж мой не заглядывал? – прошла, всё осмотрела. Покрутила в руках резные фигурки зверей, мною сделанные. Покачала головой.

– Да я вроде не красна девица, – сказал и прикусил язык. Не то совсем я ляпнул. Не жене Кощеевой такое говорить.