Не буди Лешего - страница 15

Воднейшество нажрался.

Не знаю, что мы приготовили за брагу, но даже нечисть с неё может склеить ласты.

Теперь я опасаюсь пить. А Маре хоть бы что. Опять же – ну а что ей будет, если она уже?..

– Какой же дивной красоты прелестное творение нас посетило! – выдал Водяной ей. – Какие чудные глаза, какие ножки!

– Тебе башка твоя, смотрю, не дорога, – Воднейшество легонько обнял я за шею, пригибая к себе ближе. – Она жена Кощею.

– Ну и что? Ты думаешь, я побоюсь Кощея!?

Он пьяный вдрабадан.

– Воднейший – если что, то я тебя не знаю, – я посмотрел на Мару. Весела, плутовка. Задумала чего или дурачит нас обоих? А мне опять махаться с её мужем. И снова ни за что. Даже обидно. Было бы за дело.

Пришлось вытаскивать её из цепких лап Воднейшества.

– Тебе вообще по чину положено ли пить? – красавицу закидывая на спину, спросил я.

– Оставь меня, Алеша, я в печали, – сама же лишь устроилась удобнее. – Неси меня в кровать, хочу я сном забыться.

– Хочешь забыться? Забудешься легко. Давай только не у меня в постели.

Но и куда вообще-то мне её тащить? На Водяного никакой надежды. Кикимору не жалко. Но Кощей сравянет лес и реку и всё вокруг с землею из-за Мары. Счастливый брак, это смотрю, вообще не просто.

– И почему ж не у тебя? – вдруг спрашивает Мара. – Ты очень мил мне. Хоть пойму гуляку мужа. Ну чем я хуже?

– Хуже чем Кощей ты точно быть не можешь, – решил приободрить. Хотя когда ты нечисть, тут комплимент сомнителен. Пожалуй, всё зеркально. – Ты хуже во сто крат. Кощею до тебя далече.

– А ты хитёр, Алеша.

– На то я и Леший.

– Ну где ж мне спать прикажешь? – красавица спросила. Мы дошли, спустил её на землю.

– У меня свободных спальных мест не предусмотрено.

Хотел бы сам я спать в своей постели. Не с Марой же в обнимку? Мне пока дорого что есть во мне живого.

– Скажи, Алёша, неужели я тебе не люба?

– Ты мне подруга.

Она уткнулась носом мне в грудь и рассмеялась.

– За что же мне такой вот честный друг попался? Один разочек захотелось стать гулящей – и то не дали.

– Хорошая ты баба, хоть и жена Кощею.

– Ой ли?

Вокруг слетели листья. Загостилась…

Кощей вот, если явится, костлявый, услышит сразу:

“Жена твоя ко мне пусть больше не приходит,

Я чуть не поседел”.

Иль не выдавать подругу?..

Не помню, как я вытолкал её. Засунул в ступу и отправил восвояси. Мне всё ж таки пора бы в спячку. Землю покрыло снегом. То Мара загостилась.

Выпроводив Осень, пригласила Зиму.

Спал долго. Сон был тяжёлый. Было неспокойно. И нервничали звери, выли волки. Мне снились сны тревожные. В них лето и девица одна, что было странно. Но толком так не разобрал я, кто это?

Проснулся я под волчий вой. А в лесной чаще темень. Уж думал что зима, и с волка, что посмел будить меня, спущу я волчью шкуру.

Я выбрался. Узнал, что воет Вук.

Присел на брёвнышко, погладил волка морду. Спросил, чего он?

Волк грустит по Родьке. Так, значит, и зима прошла, а Родька не вернулся. А кто-нибудь вернулся? Никого!?

Дела, однако, плохи.

Тогда решил я Вука отправить на разведку. Уж кто-кто, а этот белый волк отыщет Родьку. А с ним и остальных.

Решивши так вот, я с волком попрощался, а самому пора пришла в лесу прибраться. Убрать упавшие от снежной тяжести деревья, ветки, разнять лосей, чтобы друг друга не поубивали. Птиц перелетных встретить. В лесу пока темно и снег, но на опушках, на полянках греет солнце. И кое-где уж оголилася земля. Из недр её по жилам, вверх по древу бежит сок берёзовый. Жизнь просыпается. И вместе с неё всяческая живность.