Через минут десять я поняла, что сложного в общем-то и нет ничего, просто страх сковывал тело и не давал понять простые принципы. С интересом глянула на Марэка, а он, оказывается, неплохой учитель, понял что именно меня так тормозит и помог, отвлекая разговором.
— Спасибо, — искренне поблагодарила мужчину, но он снова удивил.
— Не за что, я не ради тебя старался, — фыркнул он, — просто вся легенда пошла бы прахом: молодой аристократ, да не умеет ездить верхом? Люди засмеют!
Вот же чёрт рогатый! Только я прониклась к нему симпатией, как он тут же рушит всё на корню. Фыркнув в ответ, от досады ударила пятками в бока, и только услышав: “Осторожнее!” — поняла, что сделала. Конь подо мной взбрыкнул и понёс вперёд, а я, ойкнув, вцепилась в поводья, судорожно пытаясь вспомнить как тормозить на этом своевольном транспортном средстве.
Дорога от поместья была горной, но укатанной и без резких поворотов серпантинов. Молодой жеребец подо мной радостно нёсся вперёд, почуяв свободу. Я же прильнула к шее и… Нет, я не боялась, страх, сковавший в первые минуты, быстро прошёл, и в душе поднимался азарт, будто я поймала отголоски радости жеребца. Его восторг быстрой скачки, соревнования с братом, а ещё упрямства и своеволия. Мы словно слились в одно целое, желая обогнать ветер, ловили общий восторг и наращивали темп, удирая от преследователя.
За нами мчался второй жеребец, подстёгивая нестись ещё быстрее, дух соревнования захлестнул меня с головой. И я совсем не ожидала, что дорога так резко вынесет нас к открытым воротам. Но больше всего испугала стайка детей, играющих прямо на ней. Схватившись за поводья, потянула на себя, в желании затормозить ноги сами собой упёрлись в стремена, будто пытаясь надавить на педаль.
Сердце ушло в пятки от понимания, что мы не успеваем. Я тянула поводья, видя, как будто в замедленной съёмке, как поворачиваются чумазые мордашки детворы, их глаза расширяются от удивления, но они не успевают среагировать и разбежаться. Тяну поводья и чувствую боль коника подо мной, его непонимание и обиду, а в следующий момент чуть не вылетаю из седла. Мой жеребец встал на дыбы, молотя по воздуху копытами и мотая башкой, в желании скинуть дурного наездника.
Но я вижу, как прыснули в разные стороны детишки, и на душе сразу стало легко.
— Эллиот! — голос Марэка отрезвляет, как пощёчина. — Дурной мальчишка, ты что за гонки устроил?
Сердце колотится как сумасшедшее, руки от напряжения подрагивают, но я глажу жеребца по шее и мысленно прошу у него прощения. На Марэка страшно смотреть, не хочу, чтобы меня отчитывали, как малолетнюю дурочку. Сам же хотел научить меня верховой езде, чего теперь рычит?
— Эй, мелюзга, все целы? — демон будто забыл обо мне, в голосе слышится искреннее беспокойство и забота.
С удивлением всё-таки глянула на демона и поняла, что он не злится, лёгкая досада и беспокойство читались на его лице, но не более.
— Да вроде бы все, — из подворотни, куда спрятались дети, выбрался мальчишка, отряхивая свои штаны.
Чумазый, с копной растрёпанных рыжеватых волос и в простой одежде явно ему большой, он пытался выглядеть солидно. Встал, подбоченился, смотрит прямо, глаза не прячет.
— А ворота почему открыты? — продолжил расспрос Марэк.
— Так с утра к вам припасы повезли, — ответил мальчишка, запуская пальцы в свою шевелюру и напоминая мне недавнего знакомого. — Да и тёмные с леса возвращаются, вот и решили не запирать, — добавил он.
