– Это грабёж! – внезапно фальцетом выкрикнул он.
И обомлел. Так глупо оговориться! Да и с манифестом он поторопился. Дурацкий пистолет прилип жирными боками к целлофану в кармане плаща и не желал выхватываться. Ни в какую…
Немой вопрос в глазах продавщицы сменился немым же недоумением. Охранник сонно посмотрел на Родю.
Моральная поддержка пришла, откуда не ждал.
– Истинно – грабёж! Спички по рупь двадцать! Когда такое было! – первой стала на сторону Роди бабулька. – Ох, нету на них Сталина, на супостатов!..
– Точно, грабёж! – согласился бомж у подоконника, успевший разложить медь на кучки. – Копеечный спирт по подвалам бодяжат, водку палят и, гля, чего накручивают!
– Это грабёж… – упавшим голосом вновь оговорился Родя. – В смысле – ограбление… – едва ли не шёпотом поправился он.
И вдруг с ужасом ощутил, как стремительно пошёл процесс явления оружия народу.
Запахло постным маслом.
Девица взвизгнула и козой скакнула в распахнутую у неё за спиной дверь подсобки. Охранник упал на пол и пополз окапываться куда-то под стеллажи.
И тут…
Сразу два дядьки Черномора, в полной полицейской форме, вышли дозором из пучин подсобки. Один что-то набитым ртом дожёвывал. Второй, судя по лычкам на погонах и короткоствольному автомату на плече – старший, на ходу надевал фуражку. И тоже что-то дожёвывал.
Ничего себе поворотец, да?
И Родя засбоил. Воспитанный на михалковском «Дяде Стёпе-милиционере», стрелять пистонами по своим он не стал. И правильно (как потом задним числом осознал) сделал. Иначе, не миновать бы ему психушки…
Намётанный глаз и высокий профессионализм дорогого стоят. Это Родя оценил сразу, что называется, не отходя от кассы. Получив резиновой палкой по рукам и выронив игрушечный пистолет, он не проронил больше ни слова. До слуха доходили лишь причитания бабки: «Мыслимое дело – людей оружьями стращать! Креста на них нету! Совсем разохальничались, без окороту-то!..»
Но окорот был.
Профилактировали Родю правоохранительные органы уже на свежем воздухе. Спасибо ребятам, в околоток не забрали. Вот уж где отколотили бы, так отколотили! А эти трудились беззлобно, не стервенясь. Уважение к пацанским понятиям прививали в щадящем, можно сказать, режиме. Назидательно больше.
Вокруг, как и во времена писателя Андрея Платонова, «…по вечерам обыватель торопился домой, где ждала его как-никак пища». Поскольку разборки с участием людей в форме с некоторых пор случаются по миру с известной регулярностью, прохожие безосновательно тревожиться не стали. Разве что притормозила пара-тройка зевак. Из тех, наверное, кто по телевизору ещё не насмотрелся…
К реальности Родю вернул запах мочи. Нет, свою, слава богу, он, как объект профилактики правонарушений, сдержал. Просто спрос на «пописать» был и остаётся, пожалуй, единственным в отечестве спросом, не родившим бурного ответного бизнес-предложения. Поэтому репутацию частнособственнических устоев, утвердившихся на Российских просторах, подмачивают, по законам естества и по мере нужды, все. Как физические, так и юридические лица. Хотя таинство, по какой-то остатней первобытной привычке, в массе своей, вершат всё же на задворках.
В этой, выражаясь газетным штампом, нездоровой экологической обстановке и нашёл Родю бродяга из магазина.
– Что, братан, отоварили по самое не балуйся? Да ты лежи, лежи… Не шевелись, а то вдруг – перелом какой… с ментами не пошуткуешь, уж я-то знаю… Ты погоди, я щас малость поправлюсь, пособлю тебе.
