Мысль додумать я не успела, перед глазами, внезапно, всё закружилось, и я провалилась в темноту…
– Я не понимаю, что с ней!
– Сделай что-нибудь! Ты ведь можешь!
– Я не целитель, если ты забыл, брат!
Голоса звучали где-то рядом, вырывая меня из темноты. Голова дико болела, открыть глаза было выше моих сил.
Что произошло? Я что, в обморок упала?
Внезапно пришло осознание случившегося. Саймон, брат Ренара, приходил к моей маме, предлагая ей деньги от Рена, моего отца… Рен… Ренар??? Это что получается, Ренар мой отец? А Аннет, настоящая Аннет, была моей сводной сестрой? Никакие мы не двойники, Лэкс ошибся…
И что теперь мне делать? Получается, я сейчас в доме своего родного отца, в теле его второй дочери.
– Саймон, я прошу тебя! Мне нужно, чтобы она была в сознании!
– Рен, прекрати истерику! Я попробую сейчас один артефакт, чтобы привести её в чувства.
– Не надо артефактов, – я с трудом разлепила глаза, поморщившись от яркого света.
– Очнулась! Хвала Богам!, – Саймон осторожно помог мне сесть, придерживая за руку, – Ты как? Голова кружится?
– Нет. Только болит очень.
Я внимательно рассматривала Ренара, который стоял около кровати. А ведь мы, действительно, чем-то похожи! Выражение глаз, овал лица, форма носа. Вот и голову он склоняет так же, как я иногда…
– Аннет нужно показать целителю. Это не шутки, Рен, – Саймон строго посмотрел на брата, – Просто так в обморок не падают. И объясни мне, чёрт возьми, какой такой несчастный случай произошёл с твоей дочерью, после которого она память потеряла? А то из твоих невнятных слов ничего не понятно.
– Я отравилась ядом, правда, не знаю, точнее не помню, каким.
Я произнесла это спокойно, не совсем понимая, почему Ренар, – а называть его папой пока не получалось, – не рассказал всё брату.
– Отравилась?, – Саймон перевёл на меня шокированный взгляд, снова садясь на край кровати, – Из-за чего? Ты что, реально решила покончить с собой? Или это просто очередной твой фокус, чтобы привлечь внимание?
– Саймон! Что ты несёшь?
– Рен! Как ты не понимаешь? Она же манипулирует тобой! Снова будет говорить, что ей очень плохо! Будет давить на жалость, изображая из себя жертву. Может, ещё и документы из академии попросит забрать? Ведь ей же там так тяжело!
Раздался звук пощёчины, и Саймон в шоке схватился за лицо, с изумлением посмотрев на меня. И только тогда до меня дошло, что эту пощёчину ему влепила я!
– Никогда не смейте говорить про меня такое!, – мой голос звучал тихо и как-то отстранённо, пугая меня саму, – Я не знаю, какой я была до этого, но прежняя Аннет умерла и больше никогда не вернётся! Вам ясно!
Меня начало трясти. По коже словно искры пробегали. Стало очень душно, воздуха не хватало.
– Я не позволю оскорблять себя! Никому не позволю!
Казалось, что это говорю не я. Слова лились из меня потоком, опережая мысли, не давая даже осознать, что и кому я говорю.
– И я вернусь в академию! Я буду учиться. И Вам не удастся мне запретить, или откупиться от меня, как Вы когда-то пытались!
Вот последнее было сказано явно зря. Я поняла это по шоку, отразившемуся на лице Саймона.
Меня начало трясти ещё сильнее, я хотела ещё что-то сказать, но увидела, как моё тело охватывает огонь!
Хотелось закричать от ужаса, но он не причинял мне боли, что было как-то не правильно. Что происходит вообще?
«Лэкс! Я горю! Помоги!», – мысленно взмолилась я, вскользь отмечая, что вообще-то обращаюсь к Богу на «ты», причём не в первый раз. Но он и тогда меня не поправил, значит, можно.
