– Его галактики, преодолев тёмное пространство, вошли в соприкосновение со мной. Повторю, на соседние ко мне скопления Инанна никогда не назначала Наместников. Правила сама.
«Во врёт! Реально же, все соседи отвернулись. Достала их высокомерием и чванством!» – мысленно опровергла богиню пантера.
Эйн же продолжала:
– Всё моё окружение – моя сестра. И вдруг, его прикосновение! Оно было столь… Меня пронзило! Я потеряла свой рассудок! Сливаясь с ним, лишь уловила, как тает, плавится сознание и приходит что-то…
Эйн замерла. Прервала дыхание, развернула голову к пантере и выкрикнула:
– И знаешь, что было дальше? Удар! Моя сестричка рассекла нас по границам, прервав всю близость! И что она мне не внушала… Она орала, что он поглотил б меня! Что я б исчезла! А затем она б его убила! Её нравоучения длились вечность!
Лежащая пантера вскочила, села и нетерпеливо застучала передними лапами по песку, требуя продолжения повествования. Эйн зашептала:
– Мы не сдались. Аватары! Избрали этот способ встреч. Ведь он учил меня земным делам. О том, каков реальный мир на той планете! Однако о себе он не болтал. Типа, там не принято о личном прошлом. Я создала для него у себя внутри планету эту. Как он был рад сюрпризу!..
Пантера вопросительно заглянула в глаза Эйн.
На это юная богиня ответила:
– Как отнеслась Инанна? Мы уже не гнали галактики друг к другу, а виделись, как заведено у смертных, тайно. Чтоб публика не знала, чтоб не порочить честь сестры. Да и не замарать свою. Пьянящая любовь двух аватаров, а разум в стороне! Предъявить нам со стороны Инанны особо было нечего! Сознания своего в аватар я лишь часть вселяла. Как сейчас, для неги. Остальное так и наполняло мои галактики. Уж даже такое запретить? Так это было б верхом деспотизма! Тем более, что не я, а Дейв весь разум свой из галактик в аватар вгонял. Не я.
Эйн остановилась, тон резко изменился:
– Дейв поначалу просил, а затем и требовал образ той самой амазонки с кожей бронзовой до медной красноты. У неё овал лица сужался резко к подбородку, и огромные раскосые глаза извергали дикость. Роговица, как ядом, была наполнена ярчайшей зеленью. И в этом аватаре я смеялась громко, зло, рождая демонов.
Богиня задумчиво покачала из стороны в сторону головой. Прошептала:
– Нет, нет, это не моя природа. Тот образ больше не приму. Даже если станет на колени… Инанна, таковой меня увидев, взяла за ниспадающие на плечи, сизой чернью отливающие пряди. Притянув к себе, прошептала:
– Дейв навязал? Ты реально влипла! Ожидай дурного, или брось его!
Эйн подошла к морской глади и стала рассматривать в отражении свой лик. Задумчиво проронила.
– Из всех образов Дейв требовал всё больше тот: той амазонки. Навязывал мне его всё чаще. А мне не нравились те огромные, раскосые, зелёные глаза и кожа… Меди цвет. Инанна, возможно, была права. Разве он смеет диктовать, какой мне быть? И тот скандал…
Прервав повествование, Эйн вновь взволнованно и нервно заходила по берегу. Жестикулируя руками, вернулась к разговору:
– Кошка, однажды, он внезапно, без приглашения, появился в хижине. Отстранил меня и гневно завопил, что обустроил все свои галактики, что скукота пришла, необходим простор, желает получить ещё! Я стала успокаивать. Он зверем зарычал! А затем…
Юная богиня прервала монолог, вскочила. Сбросила одежды, оставив купальник на себе. Приложила ладонь к губам, выкрикнула:
