Но вот она, краснея и бледнея, держит в дрожащих руках намыленную губку и боится лишний раз взглянуть на обнаженного мужчину в ванной, ловя себя на помыслах, уже не связанных с лекарством.
— Только спину, — предупредила она, собрав волю в кулак.
Торопливо переместилась так, чтобы Адриан не увидел ее лица. Плавными круговыми движениями принялась намыливать мускулистую спину, покрытую ровным загаром и множеством застарелых шрамов. Кем бы ни был Адриан, жизнь его полна опасностей. Да и врагов у него наверняка немало. Да только не каждый рискнет применить черную магию.
— Ты живешь одна? — Адриан задал так волнующий его вопрос. — Здесь, в замке матери чудовищ?
Услышав свое прозвище, Дуся невольно вздрогнула. Выронила губку, но успела поймать в миллиметре от воды.
— Со своими детьми, — ответила без утайки. — У меня их пятеро.
Такой ответ, к удивлению Дуси, не напугал Адриана.
— Теперь я понимаю, откуда в твоих глазах и прикосновениях столько любви и нежности. А что насчет их отца?
Невольно Дуся вспомнила бывшего мужа. Виктор не мог иметь детей, да и не стремился к тому. А ведь Дуся предлагала ему посетить врачей. Сдать дополнительные анализы. Но он не стал — вовсе не по той причине, которую озвучивал сам. Он утверждал, будто тщетные попытки завести ребенка разорвут его сердце. А на самом деле был махровым эгоистом, не способным любить кого-то кроме себя.
Жаль, Дуся поняла это слишком поздно.
— Их отец погиб, — выдохнула Дуся.
Муж Дулисифреи, ее истинная пара, скончался вскоре после рождения Марти, Курти и Мариши. Тройней судьба как будто пыталась возместить матери драконов ее великую потерю. Но Дулисифрея все равно тосковала по мужу. Именно это подорвало силы великой драконицы. Она желала поскорее воссоединиться с мужем в загробной жизни, но не могла уйти, пока не подыскала преемницу.
— Мне очень жаль, — произнес Адриан. Он высказал сочувствие, но утаил радость от того, что сердце и постель Дуси свободны. — Выходит, тебя и детей было некому защитить. Мать чудовищ выкупила вас на торгах, как меня?
Дуся не сдержала тяжелого вздоха.
— Дулисифрея дала нам шанс начать новую жизнь, — произнесла абсолютно уверенно. — И я благодарна ей за это.
— Что же за жизнь у тебя была до того, как ты оказалась в замке драконицы? — насторожился Адриан. Обернулся, взглянув в глаза молодой женщины с невероятно красивыми, чуть грустными глазами. — Неужели все было настолько плохо, что ты предпочла быть рабыней?
Невольно Дуся вновь вспомнила о прошлой жизни и погрустнела. Да, там, в родном мире она была рабыней. Рабыней чужого мнения и непомерного эгоизма бывшего мужа. Та жизнь была ошибкой. Ошибкой, на которой она научилась многому.
— Дулисифрея противница рабства, — заявила Дуся. — И я тоже.
— И ты бы не хотела покинуть замок? — проговорил Адриан, внимательно всматриваясь в тонкие девичьи черты. Сейчас Дуся выглядела взрослой и серьезной не по годам. — Пока мне нечего тебе предложить. Но потом… Когда-нибудь… Могу ли я надеяться, что ты захочешь уйти со мной?
Дуся покачала головой.
Когда-нибудь… Пока не могу…
Все это она уже слышала от бывшего мужа. Потому теперь, несмотря на приказ сердца следовать за Адрианом хоть на край света, отказалась.
— Нет, я не уйду. Не оставлю детей и всех, кто от меня зависит.
Адриан расценил это замечание по-своему:
— Так Дулисифрея шантажирует тебя? Это ее способ удержать пленников, манипулировать детьми?
