Я улыбнулась.
– И мне нужно, пожалуй…
– Ну что вы, пошлите внутрь, – Дима потянул Катю за руку внутрь ТЦ. Мы пошли за ними следом, как хвостик. На небольшом расстоянии друг от друга, что позволяло мне иногда касаться его тыльной стороной ладони и замирать от появляющихся внутри теплых импульсов. Каждый раз. Эти прекрасные ощущения. Черт, как же я хочу чувствовать это чаще. Иногда мне казалось, что он тоже улыбается, но, возможно, это просто плод моей больной фантазии. Там, где мы уже давно вместе, как вот эта парочка впереди нас. Идут довольные жизнью, а мы тащимся сзади как третьи лишние.
Потому что я боюсь начинать диалог, а Егор, наверное, считает, что я не хочу разговаривать. Боже, я не знаю, что он думает…
Мы быстро дошли до кинотеатра. Совсем скоро начинался сеанс, мы как раз успевали взять попкорн и пробить билеты.
Все уселись на свои места. Наш ряд был предпоследним. Катька шепнула, что все задние места были заняты, но здесь все диванчики подходят как «места для поцелуев». Я покраснела, но с легкой улыбкой.
Здесь не было ряда кресел, как в обычном зале. Здесь была куча диванчиков на двоих. Их можно было совместить, а можно было оставить раздельно. Каждая такая пара слегка закрывалась от других, поэтому задние и боковые не могли видеть, что мы делаем. Поэтому усевшиеся на соседние места Катька с Димой сразу же скрылись из поля зрения.
Я немного поправила свое кресло, так, чтобы почти лежать на нем, и поставила между мной и Егором ведерко с попкорном. Свет потух, началась заставка. Вспомнив, что мы пришли на ужастик, я тут же напряглась и стала подкручивать рычаг кресла, чтобы все же сесть, ибо я не могу расслабленно смотреть на происходящий ужас на экране. Я лучше буду сидеть, чтобы на всякий случай просто сбежать отсюда, ибо да, я трусиха. И я не знаю, чего боюсь больше, скримеров или взять Егора за руку.
– Ой, – я куда-то не туда дернула рычаг, и кресло откинулось так далеко, что взгляд уперся в потолок. Я тихо, но нервно засмеялась.
– Давай помогу, здесь ручки тугие. Давно им пора на автоматику перейти, – шепнул Егор и наклонился, нависнув надо мной. Рукой он шарил справа меня, нащупывая рычажок и надавливая на него. И кресло медленно поехало обратно в сидячее положение. Прямо на него.
Мое лицо медленно приближалось к лицу Егора, а я ничего не делала, да и не особо хотела. Только смотреть в эти манящие, отражающие тусклый свет зрачки. Я была готова прямо здесь вцепиться в его футболку и слегка дернуть на себя, чтобы его тело врезалось в меня и подмяло, обуявши внезапной страстью. Чтобы парень оперся на руки и, улыбнувшись, впился в мои губы, страстно сминая их. Чтобы в шуме кино потонули мои тихие, давно зажатые внутри стоны счастья от того, как он водит своими руками по моему платью, приподнимает край и рука медленно касается черных, кружевных трусиков…
– Олесь… – прошептал Егор уже не в моих мечтах, а в реале.
– Что? – непонимающе моргнула.
– Так нормально? – спросил и отстранился, а я, грубо вытряхнутая из собственных фантазий, ошалело хлопала ресницами и оглядывалась. Да, кресло теперь в сидячем положении, совсем чуть-чуть откинуто, как я и хотела. Ой, да все мы знаем, что не совсем этого я хотела…
– Да, спасибо, – жутко покраснела и была рада, что здесь темно и этого не видно. Такое счастье, что мы не можем читать мысли друг друга.
Он на время увлекся фильмом, цепко выхватывая из ведра попкорн. А я вот сто раз пожалела, что выбрала именно такой жанр. Я же не смотрю их, я вообще темноты боюсь. Мамочка, как же страшно! И в телефон пялиться не могу, Егор наверняка решит, что я ненормальная… пришла на киносеанс, чтобы листать ленту в вк. Треш.
