– Покажешь?
– Нет, – улыбнулась, какая она миленькая. – Я даже Виктору не показываю. Он всё время хочет переделать мои идеи. Но я хочу, чтобы Эвелина признала во мне профессионала. У нас с ней давние счёты, – моя девочка-боец.
– Паулина, – не могу сдержать себя. Мне всегда нравились умные девочки, но я встречался с глупыми, с ними проще. Не хотелось ничего серьёзного. А с ней хочется? Она и вправду профессионально работает, не пасует перед трудностями. Дерзкая, милая, нежная.
Нефритовые глаза широко распахнулись, она с удивлением смотрит, как я надвигаюсь на неё. Мгновение, и я пожираю её, как самый вкусный десерт в моей жизни. «Как я соскучился, Линочка». Она колотит меня по плечу, но потом расслабляется, крепче прижимается ко мне. Отстраняюсь.
– Поехали, поедим суши? – спрашиваю, пока не пришла в себя после моих поцелуев. Нежные розовые губы распухли. Хочу ещё! Но напугаю, сбежит опять.
– Сейчас?
– После работы, – она сомневается, боится. Чего? Меня? Или себя? Того, что она чувствует ко мне? – Лина, – провожу по каштановым волосам, они потрясающие на ощупь. Она довольно закрывает глаза, – прошу, доверься мне. Я не подведу больше. – Паулина согласно кивает. Целую быстро, ещё, не могу удержаться.
– Всё, – она улыбается, толкая меня в грудь. – До вечера.
– Хорошо, детка, до вечера.
– Логинов, – мотает головой, но не перестает улыбаться, – ты невыносимый тип.
– Ты любишь меня такого, какой есть.
– Люблю?
– Не отвечай пока. Всё, до вечера, – ещё раз целую, разворачиваю. – Иди, а то не остановлюсь, – она засмеялась и вышла.
После работы идём с Паулиной к моей машине. Я не перестаю её касаться, то за талию держу, то за руку.
Её нефритовые глаза, завораживают, я тону в них. Чертовка!
В ресторане всё аутентично. Столики разделены стенами в японском стиле, сёдзи, клетчатые рамы из лёгких деревянных планок, с рисунком цветущей сакуры. На столах глиняные горшочки, в крышках которых дырки, из них идёт дым благовоний с древесным запахом.
К нам подходит девушка, одетая в розовое кимоно. Поклонившись, передает нам меню.
– Мне роллы и апельсиновую курицу с рисом, – говорит Паулина. Девушка, поклонившись, уделяется.
– Спасибо, – улыбается Паулина. – Я так давно нигде не была, – смущённо опускает пушистые ресницы.
Полумрак придает интимности обстановке. Заправляю прядку ее волос за ухо. У неё гладкая, нежная кожа, хочется постоянно касаться её. Я веду себя, как влюбленный дурак.
Влюблённый? Правда? Никогда не мог подумать, что это случится со мной. И я влюблюсь в ту, что всегда была рядом и которую столько раз доводил. Глупец.
Её глаза светятся от радости. Хочу сделать её счастливой. Она слишком много пережила. Паулина заслужила счастье.
Нам принесли заказ. Паулина пыталась справиться с палочками.
– Блин! Никогда не получалось, – она такая забавная, трогательная: надула губы, свела чёрные брови вместе. Я видел в ней и всю ту же девчонку, что и в детстве. И в то же время она выросла.
– Давай помогу. – беру роллы палочками, макаю в соус и протягиваю ей. Паулина хитро улыбается, но ест. Я нечаянно макнул в васаби.
– Ярик! – возмущённо крикнула она, замахала перед лицом руками. – Жжет! Наклонился, поцеловал её.
Горячо, жарко и это не из-за васаби, а потому, что не могу сдержаться. Она отодвинулась, обворожительно улыбнулась.
