– Нет, – ответил Павел, не открывая глаз.
– Не хотите ни о чем меня спросить?
– Нет.
– А на мои вопросы отвечать будете?
– Нет.
«Ну и черт с тобой, – беззлобно подумала Настя. – Ты ведь ни капли не удивился, когда я заговорила с тобой. Ты сразу же, с первого же слова понял, о чем идет речь. Значит, все правда. Ты действительно много знаешь, и у тебя есть все основания бояться за свою жизнь. Интересно, как долго мне удастся морочить голову и тебе, и твоим преследователям?»
Она открыла сумку, достала термос и с большим удовольствием выпила еще один стаканчик кофе. Ей очень хотелось закурить, но выходить в тамбур и оставлять Павла одного она боялась. Достав сигарету и зажигалку, она неуверенно крутила их в пальцах, прикидывая, как лучше поступить. Похоже, никто из находящихся в вагоне людей опасности не представляет, но она, Настя, совсем не знает эту дорогу и не может рассчитать, когда будет следующая остановка. На остановке в вагон может войти кто угодно, не говоря уже о том, что сам Сауляк может сбежать.
– Пошли, – услышала она.
Сауляк сидел по-прежнему с закрытыми глазами, скрестив руки на груди и положив ногу на ногу.
– Куда?
– В тамбур. Вы же собрались курить и не знаете, что со мной делать.
– Спасибо, – ответила Настя, изо всех сил стараясь скрыть удивление.
Он встал и первым пошел к раздвижным дверям. В холодном тамбуре он прислонился к стенке, сунул руки в карманы и снова закрыл глаза. Насте казалось, что он спит стоя.
– А вы не курите? – спросила она, с наслаждением делая глубокие затяжки.
– Нет.
– И никогда не курили?
– Нет.
– Послушайте, Павел, неужели вам совсем не интересно, как именно я собираюсь действовать, чтобы все-таки довезти вас до Москвы?
– Нет.
– Но вы по крайней мере обещаете, что будете меня слушаться?
– Да. По крайней мере.
Остаток пути до Самары они проехали молча. Сауляк по-прежнему сидел с закрытыми глазами, а Настя смотрела в окно и думала. Люди из серой «Волги» ее видели, это хорошо, теперь они понимают, что она наверняка запомнила и их самих, и номер автомобиля. Значит, что бы они ни задумывали в отношении Павла, они должны понимать, что она – опасный свидетель и ее надо убирать. Но прежде чем ее убирать, нужно по меньшей мере понять, кто она такая. А то вдруг окажется, что из-за нее всю милицию страны на ноги поставят. Вот это, собственно, и было то зерно, из которого Настя Каменская взрастила свой замысел. Сауляк в безопасности до тех пор, пока охотящиеся за ним люди не поймут, кто такая эта женщина, которая находится рядом с ним, и что вообще происходит.
От вокзала до гостиницы они пошли пешком, хотя Настя от холода уже ног не чуяла.
– Вы не забыли, что у меня нет паспорта? – подал наконец голос Сауляк, когда до входа в гостиницу оставалось несколько шагов.
– Не забыла.
Они вошли в уютный, уставленный кадками с цветами и пальмами холл и поднялись по лестнице на третий этаж. Дежурная вскинула голову и, увидев Настю, приветливо улыбнулась.
– Дождались? Проходите, проходите, – она сунула руку в ящик стола и достала ключ от номера. – Замерзли, наверное?
– Очень, – призналась Настя.
– Я самовар включу. Пока вы будете раздеваться, он как раз согреется, – захлопотала дежурная.
– Спасибо, – поблагодарила Настя и пошла вперед по коридору к своему номеру.
У нее был хороший двухкомнатный полулюкс с холодильником и телевизором. В большой комнате, претендовавшей на название «гостиная», стоял гарнитур мягкой мебели с диваном и двумя глубокими креслами. Маленькая комната была спальней, в ней не было ничего, кроме двух кроватей, двух тумбочек и встроенного шкафа с большим зеркалом, укрепленным на внутренней стороне дверцы.
