– Какого ребенка? – удивился Герман.
– Извините, но я подумала, что такая спешка потому, что Тая беременна.
– Нет. А поспешил я потому, что люблю ее и мне очень тяжело быть в разлуке с ней между командировками. А так я буду знать, что она меня ждет дома и не буду переживать, что пока я бью духов, ее кто-то уведет у меня.
– Не говори чепухи! – возмутилась Тая.
– Это не чепуха. Это жизнь, – возразил ей Герман.
– Самая настоящая чушь и… знаешь, давай меняй тему, – все еще сердито оборвала его она.
– Всё-всё. Сдался на милость победительницы. Это что у нас – первая ссора?
– Нет, просто вернула тебя на круги своя.
Марина Алексеевна не выдержала и засмеялась:
– Вот такая тебе жена и нужна, чтобы в рот не заглядывала.
– Сам знаю, потому и женился. Ты лучше, мам, расскажи о вас.
– Да у нас всё по-старому: работа -дом. Правда, папу сердце пару месяцев назад прихватило. Оказался приступ стенокардии, но сейчас чувствует себя хорошо. Я, как обычно, в домашних хлопотах: сделала заготовки овощей и фруктов на зиму, огород к зимовке подготовила, розы обрезала и утеплила, выкопала луковицы тюльпанов и георгинов до весны… Словом, обычные дела, которые сопровождают женщину в своем доме. Лере звонил?
– Нет, еще позвоню. У них все в порядке?
– Не очень. Что-то с женой у него не ладится: раздраженный весь. Это и понятно – двое пацанов. Но, думаю, он сам разберется со своей жизнью, без нас.
– Ма, у меня все нормально. Не переживайте с папой. Я и до этого старался не лезть под пули и осколки снарядов, а теперь, когда у меня есть Тая, буду осторожным вдвойне.
– Да это все слова, сын, а на деле пуле все равно, берегутся от нее или нет. Конечно, когда Лера нам рассказал, что ты столько лет служишь в спецназе и подвергаешь свою жизнь опасности, мы долго не могли прийти в себя. Папа у себя в кабинете, а я в спальне не спали несколько дней. Может, и приступ сердечный этим объясняется.
– Именно поэтому я вам ничего и не говорил. И спали спокойно, и стенокардия сердце не прихватывала. Так что было бы лучше, как раньше.
– Как сказала Тая, не говори чепухи. Когда взлёт?
– Через сорок минут.
– Тогда удачного полета и мягкой посадки. Отдохните хорошо. Там солнце, море, беззаботное времяпровождение… Когда вернетесь, позвоните.
– Обязательно, мамочка. Привет папе.
– Конечно, передам.
Услышав короткие гудки, Герман отключил телефон.
– Вот и разрешилось всё само собой с твоей лёгкой руки, Тайчик-зайчик.
– Вообще-то я вовсе не причем. Это все благодаря твоему старшему брату.
– Предателю. Ведь клятвенно пообещал, что не проговорится. И оказался слабаком. Интересно, совесть не гложет, что оказался причиной папиного сердечного приступа?
– Тогда это случилось или позже, когда бы ты рассказал сам, результат был бы один.
– Не скажи. Одно дело они узнали, когда я был в горячей точке, а другое, когда бы я сидел перед ними живой и здоровый. Результат психологический был бы разным.
– Возможно, а там, как знать. Но сделанного уже не вернёшь.
– Сейчас я ему позвоню и…
– Ой, извини, дай мне на минутку телефон, – перебила его Тая.
Герман машинально протянул ей мобильник, который она спрятала в сумку.
– Что ты делаешь? – удивился он.
– Спасаю тебя от ссоры с братом. Когда внутри все кипит от возмущения, проблему решать не стоит. Остынешь, посмотришь на ситуацию со стороны – тогда и позвонишь. И пар выпустишь, и с братом не испортишь отношения.
