Ночь окутала город бархатной темнотой, смягчая углы и превращая обыденное в волшебное. Фонари вдоль улицы горели мягким янтарным светом, отбрасывая причудливые тени на асфальт. В окнах соседних домов мерцали уютные огоньки – там кипела своя непостижимая жизнь.
Я вышла на балкон, и прохладный металл перил под ладонями вызвал дрожь. Откуда-то снизу доносились аккорды гитары – кто-то играл старую мелодию, от которой защемило в груди.
– Не может быть… – замерла, узнавая песню.
«Наша» песня. Та самая, под которую мы с Владом танцевали на выпускном. Та, что он напевал, когда сидели на набережной, свесив ноги над морем. Та, что звучала в наушниках, когда, захлёбываясь слезами, садилась в самолёт до Москвы.
Пальцы машинально коснулись экрана телефона. Сообщение от Мигеля, из далёкой, солнечной Испании.
«Добрый вечер, Хулия! Как продвигается твой грандиозный проект?»
Тяжёлый вздох сорвался с губ. Талантливый архитектор из Барселоны. Верный друг. Спасительный якорь.
«Добрый вечер, Мигель. Приехала в город. Завтра утром – встреча с инвесторами. Готовлюсь к презентации».
Воздух, густой от аромата цветущих лип, обволакивал, проникал под кожу, растворяя броню, которую я так старательно выстраивала все эти годы. Этот запах… Боже, как я могла забыть этот пьянящий запах?
Глава 3. Тревожные воспоминания
Июнь, восемь лет назад.
Липы цветут так густо и сладко, что воздух звенит, опьяняя до головокружения. Мы идём по аллее, и наши пальцы сплетаются.
– Юль, – говорит он, останавливаясь и разворачивая меня к себе лицом. – Я хочу, чтобы ты знала… Что бы ни случилось, я всегда буду любить тебя.
– Что может случиться? – смеюсь я, запрокинув голову. Липовый цвет кружит в воздухе, оседая на волосах золотистой пыльцой.
– Ничего, – он целует меня, и его губы пахнут мятной жвачки и летом. – Просто знай это.
Я резко вздохнула, возвращаясь в реальность. Сердце колотилось так, словно пробежала марафон. Пальцы побелели от напряжения – слишком сильно вцепилась в перила.
– Нет, – прошептала я, выпрямляясь и расправляя плечи. – Хватит… Не нужно ворошить прошлое.
Вернувшись в комнату, с силой захлопнула балконную дверь. Звук получился резким, как выстрел. Мама, наверное, услышала внизу, но мне было все равно. Я плотно задернула шторы, отгораживаясь от ночи, от ее терпких запахов, от доносящейся издалека музыки… От прошлого, которое настойчиво тянуло назад.
– Ты в порядке, Юленька? – мамин голос из-за двери прозвучал встревоженно.
– Да, мам, – постаралась говорить ровно и уверенно. – Просто готовлюсь к завтрашней встрече.
– Может, чаю? Я испекла твой любимый пирог с вишней.
Вишневый пирог… Очередной осколок прошлого, который я так тщательно прятала в самые темные уголки памяти.
– Попробуй, – Влад протягивает кусочек пирога на вилке. – У твоей мамы золотые руки. Настоящая волшебница.
Я открываю рот, и сладкая вишня взрывается на языке кисло-сладким вкусом. Он смеется, нежно стирая большим пальцем крошку с моих губы.
– У тебя тут… – его палец задерживается, очерчивая контур губ. – Ты такая красивая, Юль.
– Нет, спасибо, – ответила резче, чем хотела. – Я… я не голодна.
За дверью повисла пауза, и я почти физически ощутила мамино разочарование.
– Хорошо, – тихо произнесла она наконец. – Если передумаешь – я буду на кухне.
Ее шаги затихли, и я прислонилась спиной к двери, медленно сползая на пол. Колени подогнулись сами собой, и я обхватила их руками, как делала в детстве, когда было страшно или больно.
