С утра и до полудня он в бригаде трудился, отворачивая с помощью гигантского ключа и трубы для усиления, огромные гайки. В 12 строго по часам – трудовая дисциплина была на высоте – наступил часовой перерыв на обед.
Расстелили прямо на крышке редуктора газеты и стали доставать, кто что принёс – большинство рабочих ездили из Подмосковья, и, чтобы сэкономить, привозили продукты с собой. На газету выложили яйца, огурцы, помидоры, колбасу, хлеб. У студента, который распорядок не знал, съестного с собой не было. Только книжечка стихов. И он хотел из деликатности тихо исчезнуть, и где-нибудь переждать обед. Увидев, что студент скромно уходит, огромный мужик – бригадир, тут же сказал:
– Эй, студент, давай к нам! Давай обедать!
Ребята подвинулись, освобождая для студента часть доски, служившей вместо скамьи, и он уселся за сооружённый из редуктора стол.
– Давай, студент, ешь! Давай, огурчики солёные, яйца! Наворачивай.
И Андрюша Богданов, вытерев руки о комбинезон, принялся наворачивать. Достали гранёные стаканы.
Бригадир полез в свою котомку и извлёк из неё бутыль с какой-то фиолетовой жидкостью.
– Так, студент, денатурат пьёшь?
Как человек интеллигентный Андрюша не мог отказать, представителю рабочего класса, проявив тем самым высокомерие. Поэтому Богданов, согласно кивнул:
– Пью!
На самом деле мама ему даже шампанское пить не разрешала, чтобы в плохую компанию не попал.
– Так, давай стакан! – и бригадир разлил всем членам бригады по стакану фиолетового напитка.
– Ну, будем живы! – и все заглотили этот эликсир, и, закусив огурчиком, закурили.
Для привычного организма это было «в самый раз». Но для Богданова полстакана спирта с добавлением ухудшителей вкуса и запаха были дозой запредельной, особенно с учётом его комплекции и жары, и он мгновенно вырубился.
Это было встречено бригадой с пониманием.
Бригадир лично уложил свой ватник в уголке подальше от грохочущего оборудования, и на него заботливо положили студента.
Обед закончился, бригада возобновила работу. Но, если кто-то ронял кувалду на металлический пол или начинал слишком громко материться, бригадир резко одёргивал.
– Тихо! Студент спит!
Денатурат влил Андрюшу в ряды рабочего класса.
Лебединое озеро и мочевой пузырь
На третьем курсе нам на всю группу перепали билеты на балет «Лебединое озеро» в Кремлёвский Дворец Съездов. По 60 копеек за билет. Счастье это нам привалило, потому что в нашей группе Т-3-73 училась Риточка, которая была профоргом курса, и боролась за наш культурный рост.
Это озеро с лебедями крутили тогда по телевизору по случаю каждой «безвременной кончины» очередного кремлёвского старца, значительно чаще, чем хотелось бы Кремлю. Поэтому особого интереса ни к лебедям, ни к озеру у нас не было.
Зато было горячее желание посетить банкетный зал Дворца Съездов – огромный буфет, занимавший весь верхний этаж Дворца. Там, несмотря, а может, и благодаря, надвигавшейся эпохе всеобщего продовольственного дефицита, можно было за не очень большие деньги отведать бутерброды с сервелатом и икрой, и выпить бутылочного доброго жигулёвского пива. Для дам предлагалось шампанское, чай и эклеры.
В предвкушении встречи с прекрасным мы, как настоящие театралы, пришли заранее и сразу поднялись в банкетный зал. Студенты на встречу с музой театра – Мельпоменой, пришли подготовленными. То есть не просто в костюмах – у кого они были – и в галстуках – кто их умел завязывать, а прихватив с собой накопленные деньги, чтобы приобщиться к искусству по-настоящему!
