Не оставляя - страница 31

В общежитии всё та же вахтёрша сидела за своим постом у стойки и увлечённо беседовала с кем-то по телефону, не забывая мельком, но довольно цепко поглядывать на входную дверь и того, кто вошёл. На этот раз вид у неё был не такой грозный, и голос был покладистый и дружелюбный. В телефонную трубку она искренне жаловалась на то, как «дороги нынче овощи и фрукты». «…Ну, просто ужас, просто ужас какой-то и дождей-то совсем нет, ну совсем нет!» – плакалась она невидимому телефонному собеседнику, выпрашивая у того сочувствия. На том конце провода говорили долго, и вахтёрша кивала головой, словоохотливо поддакивала и продолжала с упоением общаться, слегка прищуривая от получаемого удовольствия правый глаз – левый автономно присматривал за мной.

И только когда трубка оказалась на аппарате, я получил свою уже весомую порцию внимания:

– Молодой человек, я вам в третий раз повторяю – Даша Невицкая после того как утром уехала в город, пока не возвращалась, – развеяла она мои сомнения в этом, возвысив голос свой сразу на несколько децибел.

«Странно, – подумал я, – кто ж передал Стелле словарь?!»

– А как найти Стеллу Александровну Ниссэн? – осведомился я робко, в надежде что-нибудь узнать и о ней.

– Ниссэн проживает в общежитии для преподавателей, – зычно без уточняющих подробностей ответила эта добрая женщина, уже подозрительно косясь и меряя меня с ног до головы своим колючим желтовато-фосфорическим взглядом.

До сердечной учтивости садовника с его исчерпывающими разъяснениями ей было как пешком до палестин. Возможно, её сбивал с толку мой «интеллигентный» вид в потёртых джинсах и расстегнутым от непривычной мне жары батником.

Я застегнул пару пуговиц и, глядя ей в переносицу, спросил на всякий случай номер телефона, который она в служебное время без зазрения совести эксплуатировала в личных интересах, из-за чего, между прочим, сюда могли бы и не дозвониться с каким-нибудь важным и срочным делом. Например, с предупреждением об ураганном ветре со штормом, бурей и внезапным землетрясением. Или, что африканские зулусы вышли из леса и напали на интернат… За это ведь самоуправная вахтёрша легко могла лишиться своего поста за стойкой с телефоном и отправиться на перевоспитание в учебный корпус таскать по этажам столы, стулья и прочий инвентарь. Подходящие методики для этого нашлись бы, в этом как раз я ни секунды не сомневался – был даже более чем уверен.

На удивление телефонный номер вредноватая вахтёрша сразу же продиктовала мне, словно почувствовала, что я не отстану от неё и буду ещё долго маячить перед глазами, отвлекая её и мешая развлекаться с телефоном. И о Стелле она без лишних вопросов доложила как на духу после того, как я намекнул ей о важных документах, что находятся у меня под мышкой и которые срочно нужно доставить по назначению. Я потряс для убедительности словарём перед её носом; тетрадкой с лекциями я также усердно помахал перед её выпученными глазами, что б она и не думала сомневаться.

Из её рапорта выяснилось, что за учебно-административным корпусом, если идти по асфальтовой аллее не сворачивая к хозяйственному ангару, среди деревьев в двухэтажном довольно внушительном коттедже, построенном из тёмно-красного кирпича ещё в стародавние времена и чем-то напоминающего средневековую крепость, находилось служебное общежитие гостиничного типа, где проживало с десяток преподавателей и работников интерната. Некоторые из них жили там со своими семьями. У Стеллы на первом этаже была небольшая комната с магической цифрой восемь на двери.