– Разочарование сегодняшним звонком с Амстердамом
– Усталость от бесконечных ролей и масок
– И, возможно, тонкий намёк: с ним можно иначе.
Чайка резко крикнула над морем, нарушив тишину.
Когда Лиз открыла глаза, Макс сидел напротив не как CEO, а как человек, чьи:
– Плечи помнили тяжесть родительских ожиданий
– Глаза – привычку искать ответы в движении воды
– А сильные, одинокие руки сжимали стакан, будто это был его якорь.
И в этом молчании было сказано больше, чем могли бы передать любые протокольные фразы.
Они допили кофе, слушая глухой шорох прибоя.
Когда Лиз протянула ему пустой стакан, их пальцы не соприкоснулись – и всё же между ними проскользнуло хрупкое, невысказанное «ещё не время».
Где-то:
– В её квартире мигал экран с новым звонком от сестры
– В его доме племянник рисовал на холодильнике «Дядю Макса на работе»
– А на скамейке остались два кружка от стаканов – два следа почти состоявшегося диалога.
Лиз встала первой: – Завтра в восемь. API ждёт, – сказала она, перекидывая шарф через плечо.
Макс поднял бровь, усмехнулся: – С кофе?
Она обернулась через плечо: – Без галстука.
И её тень растворилась в свете фонарей – в том коротком мгновении, когда день ещё цепляется за ночь.
Макс остался сидеть, вдруг осознав:
– Он впервые за долгое время не думал о делах отца
– Не проверял семейный чат
– И даже забыл, что в кармане всё ещё лежит галстук – тот самый, который он надел на похороны деда.
В порту гудел паром, унося в ночь тихую тоску по чему-то несбывшемуся.
На скамейке осталось только:
– Два мокрых следа
– Один забытый шерстяной шарф
– И тишина, в которой эхом звучало невысказанное: «А что если…»
Официальное приглашение
Конверт с логотипом NordicNova лежал на столе Лиз, вызывающе белый среди разбросанных схем, черновиков и карандашных пометок. Его поверхность отливала холодным светом, словно лёд на зимнем озере. Бумага пахла дорогими чернилами и чем-то неуловимо знакомым – смесью формальности и давления, как воздух в банковских хранилищах или залах заседаний.
Лиз аккуратно развернула документ, машинально отмечая детали: строгий шрифт Garamond 12-го кегля напоминал хорошо сшитый костюм – сдержанный, без лишних эмоций. Водяные знаки на бумаге подтверждали подлинность – плотная целлюлоза, тяжёлая, как старые семейные архивы. Подпись председателя правления дрогнула на букве «Å», словно в последний момент её автору изменило предчувствие.
Проект NEO-Light сулил новое испытание: две недели в Мальмё, где ветер с пролива путал не только волосы, но и мысли. Полный доступ к закрытым репозиториям компании был равносилен вручению ключей от сейфа с тайнами. И её имя – не между строк, а на первой странице официального пресс-релиза.
Лиз провела пальцем по краю бумаги. Она умела читать между строк: иногда самое важное оставалось невысказанным.
Закрытое совещание
Макс вошёл в кабинет без стука. Лиз подняла взгляд, и сразу поняла – что-то не так. Он был слишком собран, слишком сдержан.
– Справишься? – его вопрос был не просто профессиональным, в нём звучала личная обеспокоенность. Как бы он не пытался скрыть это, Лиз знала его слишком хорошо.
Она не ответила сразу, а просто посмотрела на него. Глаза Макса были напряжены, но в этом напряжении был и какой-то неуловимый интерес. Он не был уверен в её ответе, и это её немного задело.
– Я здесь не для отдыха, Макс, – её голос был холодным, почти безэмоциональным. Она стояла на пороге решения, которое никак не связывалось с его планами.
