— Но где мы возьмем мужскую одежду?
— Я найду ее. Возьму у кого-нибудь из слуг.
— Спасибо, — Виктория обняла служанку. Маленькая хрупкая девушка засмущалась от этих объятий.
Если она так рискует… Неужели я испугаюсь? Возьми себя в руки, Тори! Герта рискует точно так же!
— Я скоро вернусь! — прощебетала быстро Герта и бросилась к двери. Уже на выходе она остановилась и смущенно добавила: — Мисс... Ваши волосы… Они очень длинные…
— Я поняла тебя, — Виктория улыбнулась, но сразу же поморщилась от боли. Скула, куда Винсент нанес удар, болела до ужаса.
Она вспомнила наставления Герты о том, чтобы герцог тоже не догадался, что она девушка. На вопрос «почему?», она так и не ответила. Но в тот момент Тори пообещала себе, что заберет ее с собой в Ирландию, где она будет не служанкой, а подругой.
Виктория очнулась от воспоминаний.
Только сейчас она поняла, что одна ее рука лежит на груди, а по щекам текут слезы. От страха, от боли, от обиды…
Несколько потрясающей красоты цветков она вырвала вместе с сорняками… Это еще больше расстроило девушку.
Когда думаешь о плохом, уничтожаешь все прекрасное, не замечая этого…
Глубоко вздохнув, она вытерла слезы рукавом, пообещав себе, что обязательно все выдержит.
Дэймон слушал кузена, рассказывающего ему о новых достижениях в судоходстве, и смотрел на своего садовника.
Плачущего садовника.
Неужели, если тебя отчитал работодатель, необходимо плакать? Он же мужчина, в конце концов!
Хант нахмурился, увидев, как Тони приложил руку к груди.
У него больное сердце?
Почему-то он следил за юношей. Возможно, почувствовав родную душу…
Дэймон лучше всех знал, что такое жестокость. Его зачали в жестокости, воспитывали в жестокости, прививали ему жестокость. И за это он ненавидел отца. Ненавидел его за то, что он сделал из сына свое подобие… Ненавидел деда. Потому что старик все видел и ничего не сделал. Он даже не смог спасти свою дочь!
И однажды Дэймон сбежал. От отца, от жестокости… Но было уже поздно. Он не смог поменяться. Не смог стать НЕ ТАКИМ. Он путешествовал по континентам, пытаясь научиться самообладанию, а не саморазрушению… Но научился только контролю.
Но иногда его сущность все равно брала над ним верх, даря чувство удовлетворения лишь на мгновение… А потом Дэймон снова себя ненавидел. И снова пытался.
Пытался стать другим.
— Если ты не прекратишь смотреть на своего садовника, Дэй, я отвезу тебя к Шервурду сам, — уже серьезно сказал Дрейк. — Ты увидишь их развлечения и больше никогда не будешь рассматривать своих слуг. Лучше смотри на служанок.
Дэймон поморщился от отвращения от слов кузена.
— Я смотрю на него, потому что парнишка плачет.
Гордон тут же повернул голову и тоже посмотрел на Тони.
— Может, у него большие проблемы? Я думаю, навряд ли он станет переживать по поводу того, что ты повысил на него голос.
— Мальчишку избивал отчим. Он сбежал, — сообщил кузену Хант.
— А, так ты нашел родственную душу! Хочешь примерить роль отца? Взять под свое крыло?
— Нет.
— Ну и правильно. Ты не тот человек, кто может научить парня правильно и достойно жить, Дэй. Тебя самого надо учить.
— Абсолютно согласен, Дрейк. Абсолютно… — сказал Хант и снова взглянул на Тони задумчивым взглядом.
6. Глава 6
Прошло уже четыре дня, как Тори стала садовником герцога Кроуфорда. И она была в ужасе от того, что происходит в доме с наступлением темноты…
Каждый вечер герцог приходил домой с женщиной, иногда не с одной…
