– Видишь всё это?.. Сколько же там накоплено знаний?! В их тени и верблюд покажется красавцем.
Мы с этим согласились.
А теперь перед этой желанной целью встал поперёк дороги единственный экзамен.
Но, как известно, страхи и волнения не останавливают время, и настал день экзамена.
Я пришёл в университет с утра пораньше и ждал своих друзей. Народ уже собрался, и в коридоре началась суета. Абитуриенты, ребята и девушки с книгами под мышками, не могут спокойно стоять на одном месте, снуют туда-сюда.
Прохаживаясь в этой сутолоке, нашёл Айала. Бедный мой дружок стоит, опираясь о стену, вычитывает что-то из книги, закидывает голову вверх и что-то шепчет. Со стороны похоже, что читает молитву, прося помощи у Бога.
– Ну что, друг, как настроение? – спрашиваю я, подходя к нему.
– Неважно, друг, лишь бы прорваться через это! – улыбается Айал. – Всю ночь готовился, ни на секунду глаз не сомкнул.
В это время показался Костя, стремительно летящий в нашу сторону. Не видно, чтобы он как-то печалился. Лицо его светится.
– Ребята, – он хлопнул каждого из нас по плечу, – есть шанс. Вчера познакомился с одной девушкой, она из «сильных». Обещала всем троим помочь. В общем, мы все по-быстрому заканчиваем работу и отправляем ей на проверку.
– Вот это по-человечески! Костя, молодец! – Мне такой расклад понравился, и я с силой пожал ему руку.
Но Айал почему-то не выразил ни радости, ни сожаления.
Когда расселись в аудитории, Костя с той девушкой сели за стол позади нас. Мы не смеем даже оборачиваться, внутри всё напряглось.
Скоро зашли преподаватели. Одна из них – невысокая пожилая женщина в очках – познакомила с условиями экзамена:
– Друг с другом не разговаривать, кто нарушит – выгоняю сразу!
И показывая строгость, постучала ручкой по столу.
Как и ожидалось, содержание текста было весьма трудным, слова очень сложные. Работа началась. Отсеянные после трёх экзаменов сотни человек, набившись в аудиторию, как по команде одновременно склонились к столам и принялись строчить.
Я тоже взял старт. Главное, писать просто, избегать длинных предложений. Быстро накалякал черновик. Подняв голову, огляделся вокруг: кто-то пишет, кто-то задумался, кто-то грызёт кончик ручки. Пришедшая с Костей девушка уже закончила работу, тайно проверяет Костины листы. Я его не вижу, но спиной чувствую, как мой товарищ исполняет роль человека, усердно трудящегося над чистым листком бумаги, и смеюсь про себя.
Белая ручка ткнулась в спину Айала. Старательно пишущий друг вздрогнул. Скоро я увидел, как под столом проходит его «черновик». Я молча жду своей очереди. Проследив за тем, как возвращается работа Айала, сую свои листы в протянутую под столом руку Кости и, делая вид, что пишу, наблюдаю за строгим преподавателем.
Вдруг та выпрямилась.
– Девушка в зелёном платье! Девушка, вот вы, пожалуйста! – прогремели в тишине слова.
Я понял, что моя помощница попалась, возвращая мне работу.
Все ребята подняли головы. Я тоже обернулся и наконец-то увидел её. Маленькая худенькая девушка в светло-зелёном платье смотрела на грозную преподавательницу и испуганно хлопала глазами – точь-в-точь как школьница, которую отругали… Видимо, хочет что-то сказать, губки дрожат.
– Я вас предупреждала: работаете самостоятельно, поэтому не спорьте, выходите!
Когда преподаватель это сказала второй раз, бедная девушка то ли вопросительно, то ли с мольбой взглянула на нас с Костей. А мы почему-то ещё ниже склонились к столам.
