Посмеялись, еще немного поговорили. Потом он сказал, что у него дела. Да и смысла особого не было держать его рядом со мной, пока Дмитрий, сын Михалыча, добирался до Павелецкого непонятно с какого района Москвы. Вот только малюсенький нюанс, прежде чем закончу описание данного эпизода – если уж совсем откровенно, то я по укоренившейся привычке «суди других по себе», в глубине души ожидал: «сейчас М. поинтересуется, были ли сложности с лишним весом, и предложит компенсировать возможные траты».
Не-а, я оказался сильно хорошего мнения о парне, которого вроде бы знал с его раннего юношества. Даже если он был уверен, что я откажусь категорически, чисто символически из элементарной вежливости можно ведь было задать подобный, буквально напрашивающийся, логичный вопрос?
Вместо этого он перед «убегом», уже начиная делать шаги в сторону, выпалил: «если нужна будет помощь, звони в любое время».
Ага, щас!
У туркменского народа есть емкая пословица с глубоким философским смыслом «сорап беренинден, уруп беренин ягшыдыр». Дословный перевод прозвучит очень коряво «лучше предоставить с побоями, чем с расспросами». Поэтому приближенный к текущему контексту смысл одного из аспектов поговорки – «хочешь помочь, не спрашивай – как, помогай». А также, с данной туркменской пословицей перекликается русская поговорка «горек хлеб с попреками».
Кроме того, у меня твердый жизненный принцип не говорить о своих подобных пустяковых затруднениях даже верным друзьям, не говоря уже об хороших или «шапочных» знакомых. Вполне объяснимо с учетом этих двух аспектов, что я не стал бы звонить ему ни под каким видом, даже если только что спустился с трапа самолета и впереди маячит кажущаяся неизвестность – будет ли у меня кров и хлеб…
И нет, я совершенно не расстроился и даже не огорчился, лишь сказал ему со скрытой иронией: «да, брат, совсем ты стал столичным жителем». Мою реплику он, естественно, не понял и, тем более, не принял на свой счет.
Затем я едва успел выпить остро необходимое мне с утра кофе (пусть и самое-самое дешевое), которое с большим трудом умудрился добыть из «кофемата» – каюсь, не дружен я с новомодными гаджетами, когда на вокзале появился Дима. С ним-то у меня пошел более теплый и товарищеский разговор. Пока я доставал из чемодана посылку, предназначенную ему и Лене, он успел несколько раз поинтересоваться – где я остановлюсь, поехали к нам, куда тебя отвезти, сколько дней ты здесь пробудешь…
Естественно, я успокоил его – меня ждут, все в порядке, никаких проблем.
Затем уже непосредственно перед расставанием он спросил: «Чем помочь?». Подчеркну – не «если будет нужна помощь», а конкретно «чем?». Более того, у него вопрос прозвучал настолько мягко и с ненавязчивой тактичностью, что у меня не возникло и тени сомнения – интересуется без фальши, реально волнуясь за меня, и не рассчитывает на отрицательный ответ.
С настоящим мужиком надо обращаться по-мужски, поэтому у меня невольно вырвалось туркменское выражение «достойный сын достойного отца». Конечно, тут же пришлось пояснять, видя его недоуменный взгляд, суть этих четырех слов несколькими полновесными фразами…
И только потом, собравшись с духом, сказал вполголоса: «Дим, мне бы рублей пятьсот на несколько дней». Дмитрий тут же полез в карман за бумажником, достал оттуда деньги и протянул их мне со словами: «пятьсот Вам может не хватить, возьмите две тысячи».
