– Рукава коротковаты, – отметил я, глядя на торчащие запястья.
– Как вас зовут?
– Что? – Я попытался сообразить, какая связь между моим именем и короткими рукавами.
– Имя-фамилия! – рявкнула она, сдергивая коричнево-полосатый и напяливая на меня красный.
– Нед Генри. – В красном руки утонули до кончиков пальцев.
– Хорошо, – одобрила серафима, вытряхивая меня из красного и вручая белый с синим. – Не придется изобретать для вас подходящее эпохе имя. – Она одернула рукава. – Пойдет. Постарайтесь обойтись без купания в Темзе, мне некогда искать еще костюмы. – Она нахлобучила мне на голову соломенное канотье.
– Да, шляпа имеется, мистер Дануорти, вы были правы, – сказал я, но профессора рядом не оказалось. Финча тоже, а серафима уже выбивала пулеметную дробь на пульте.
– Бадри, паразит, все не возвращается! Оставил меня тут одну, хоть разорвись. Координаты задай, костюмы разыщи, историк уже битый час ждет в сети, пока я его перекину обратно… Так что с вашей срочной переброской вполне можно и повременить, поскольку незамужних девиц повсюду сопровождали компаньонки – как правило, кузины или тетушки… старые девы, и до самой помолвки им не позволялось оставаться с мужчиной наедине… Нед, сосредоточьтесь!
– Я слушаю, – встрепенулся я. – Незамужних девиц повсюду сопровождали компаньонки.
– А ведь я с самого начала говорил, что затея сомнительна, – вставил невесть откуда взявшийся рядом Финч.
– Больше отправить некого, – вздохнул мистер Дануорти. – Нед, слушайте внимательно. Вот что вам нужно сделать: вы попадете в седьмое июня 1888 года, в десять часов утра. Река будет слева от десертной вилки, которая используется для пирожных и сладкого. Для десертов типа Мачингс-Энд пригодится также десертный нож и…
Нож. Нужды. Наяды! Вот как они назывались! Гилас и наяды. Он пошел к воде набрать кувшин, и они утянули его за собой на дно, в самую глубину, обвивая струящимися волосами и рукавами.
– Главное – верните, а дальше занимайтесь чем душе угодно. Две недели в полном вашем распоряжении. Можете кататься по реке, можете справа от десертной тарелки, лезвием вверх. – Мистер Дануорти хлопнул меня по плечу. – Поняли?
– Что? – переспросил я, но он уже не слушал. Он смотрел на сеть. Оттуда донесся громкий гул, заглушающий даже зенитки, и занавеси начали опускаться.
– Это что такое? – возмущенно обернулся он к серафиме.
– Стыковка, – ответила она, барабаня по клавишам. – Не могла же я оставить его болтаться там до завтра. Вытащу и сразу вас переброшу.
– Хорошо, – кивнул мистер Дануорти и снова хлопнул меня по плечу. – Я на вас рассчитываю, Нед, – донеслось до меня сквозь гул.
Кисейные занавеси опустились до пола и легли мягкими складками. Гул становился все пронзительнее, пока не слился с сиреной, сгустившийся воздух замерцал, и в сети возник Каррадерс, который тут же запутался в складках, пытаясь выбраться.
– Стойте смирно, подождите, пока поднимется полог, – велела серафима, щелкая кнопками. Занавеси приподнялись до колена и замерли.
– Куда еще-то ждать? – выныривая из-под них, рявкнул Каррадерс. – Я два часа там проторчал! Где вас черти носили?
Выпутавшись, он, прихрамывая, двинулся к пульту. Весь в грязи, одного сапога не хватает, на псевдоформенной штанине зияет дыра и болтается полуоторванный лоскут.
– Какого дьявола вы не забрали меня сразу же после установления привязки? Знали ведь, где я очутился!
