Ваза в нише напоминала сразу оба шедевра, уступая лишь размерами (всего один ярус) и отсутствием коринфских колонн. Вместо них имелся плющ и барельеф, изображающий то ли Ноев ковчег, то ли осаду Иерихона.
– Что это за сюжет? – спросил я.
– Избиение младенцев, – пробормотала Верити.
– Фараонова дочь купается в Ниле, – ответила Тосси. – Видите, вот Моисеева корзина выглядывает из тростников. Хотела бы я такую вещицу в нашу церковь. Там сплошная старая рухлядь, а эта как из стихотворения Теннисона. – Тосси восхищенно сжала руки. – «Поэма о римском вазоне».
Не хватало только, чтобы Теренс начал декламировать «Оду греческой вазе» Китса. Я в отчаянии оглянулся на Верити, подыскивая предлог, чтобы удалиться и поговорить. Норманнские орнаменты? Сирил? Верити, однако, безмятежно рассматривала каменную кладку, словно в распоряжении у нас была вечность.
– «В прекрасном – правда, в правде – красота; вот все, что нужно помнить…»[16], – начал Теренс.
– Как думаете, здесь водятся призраки? – спросила Верити.
Теренс оборвал чтение на полуслове.
– Призраки?
– Призраки? – радостно ахнула Тосси. – Ну конечно! Мадам Иритоцкая говорит, есть места, которые служат порталами между нашим светом и тем, потусторонним.
Я покосился на Верити, но ту, похоже, нисколько не настораживало, что Тосси в точности описала нашу сеть.
– Мадам Иритоцкая говорит, что духи часто витают у порталов, через которые душа умершего когда-то отлетела на тот свет, – объяснила Тосси Теренсу. – Поэтому сеансы так часто и не удаются, что проводятся слишком далеко от порталов. И поэтому мадам Иритоцкая всегда устраивает их у себя, ни к кому не выезжая. Погост – самое подходящее для портала место. – Тосси подняла глаза к ребристому своду и снова ахнула восторженно. – А вдруг они и сейчас там?!
– Наверное, староста знает, водятся ли тут духи, – подсказала Верити.
Это вряд ли. Где тогда таблички «Являться запрещено» и «Эктоплазма возбраняется»?
– О да! – воскликнула Тосси. – Мистер Сент-Трейвис, пойдемте спросим!
Они вышли за дверь и, сверившись с объявлением, двинулись к Харвуд-Хаусу и старосте, который, несомненно, ждет не дождется гостей.
– Мистер Дануорти сообщил только, что я вернусь в прошлое через два часа после спасения кошки, – продолжила Верити прерванный рассказ. – И велел доложить, если обнаружатся необычные сдвиги или странные совпадения, вот я и понадеялась, что Принцесса Арджуманд встретит меня в Мачингс-Энде. Но когда я вышла из сети, ее по-прежнему не было. Тосси обнаружила пропажу и подняла на ноги весь дом, я начала беспокоиться, что где-то случилась накладка. Но проинформировать мистера Дануорти и выяснить, что произошло, я не успела – миссис Меринг утащила нас всех в Оксфорд, а там Тосси познакомилась с графом де Веккио.
– Граф де Веккио?
– Присутствовал на одном из сеансов. Молод, богат, красив, обворожителен. Идеален во всех отношениях, только фамилия начинается на «В», а не на «К». Увлечен теософией. И Тосси. Отвоевал место рядом с ней за спиритическим столиком (предлог подержать ее за руку) и предупредил, чтобы не пугалась, если вдруг почувствует прикосновение к ноге – это, дескать, все духи. Вот я и предложила прогулку вдоль Темзы, чтобы увести Тосси от него, а тут объявился Теренс, но его фамилия тоже не на «К». Зато он уже у ее ног. Это, впрочем, в порядке вещей, Тосси любого молодого человека сражает наповал. – Она посмотрела на меня из-под вуалетки. – Кстати, а вы как уцелели?
