Пожалуй, немного отвлекусь и расскажу о том месте, где мне предстоит жить и работать. Да-да... работать. Зарабатывать денежку. Ибо бабуля ещё та пенсионерка. Один дом чего стоит. Два этажа — в общей сложности метров двести квадратных, правда, из них около сорока-пятидесяти, отведены под рабочие помещения. Вход отдельный, но и из дома можно попасть. Двор тоже не маленький. Поменьше чем в деревне, но для города огромный. Так что живёт моя бабуля исключительно на пенсию... Ага...
Но об этом позже. Бабуля у меня вообще экстравагантная. Например: гоняет на новеньком «Аккорде» с левым рулём, распугивая местную шпану. При этом регулярно бросает машину с незакрытыми дверьми, а то и ключи может оставить: то возле торгового центра, то возле магазина. После одного-двух угонов машина меняется, в прошлом году была «Целика».
Как говорит бабушка:
— А как ещё развлекаться одинокой женщине? Но, к сожалению, бандит нонче хитрый пошёл. Вот в девяностые...
Помню, угнали Аккордика, как раз я тут медкомиссию проходил. Так у неё потом целую неделю хорошее настроение было. А уж когда позвонили и предложили выкупить... за пять тысяч баксов, так бабуля даже запела.
Как ни уговаривал взять с собой, бесполезно. А чтоб не увязался, приказала Белочке и Барсику меня не пускать.
Ага... Подло поступила. Вот как сбежать, если эти два обормота стоят и смотрят умоляющими глазами. Вроде и приказ, и не могут представить, как меня удерживать. Мы ведь друзья. Ну как я их подведу?
Вернулась бабуля недовольная, без машины и долго ругалась:
— Нет, вы представляете, они ещё торгуются! Я им говорю: машина дорогая, и пять тысяч выкупа — позор! И меньше, чем на десять, я не согласна. Новенькие какие-то. Местным, конечно, скинула бы. Хотя эти сразу соображают и пригоняют машину к дому. Деньги привозят. Такса жёсткая, три тысячи зеленых. Ну, конечно, ремонт и мойка...
— Мяу?
— Что? А! Дала им время до завтра, потом счётчик начнёт тикать.
— Мяу?
— Ты что сомневаешься? Конечно, соберут. Машину-то я отказалась забирать.
— Гав?
— Уговаривали, конечно. А как же! Но я ведь кремень! Эх, жаль, что это не те, которые в разборку загоняют. Я б с них двойную цену слупила.
— Мяу?
— Что значит, зачем? У меня внук пешком ходит, вон уже, какой жених вымахал, а без машины... Тимошенька, внучек, ты машинку хочешь?
— Это смотря какую...
— Вот я и говорю! А они торгуются.
— Баб...
— Нет и ещё раз нет. Нельзя тебе спортивную, вдруг убьес-ся?
— Ба-аб...
— Нет. Полтора литра потолок!
— Ба-а-аб...
— Нет, сказала, — и радостно улыбаясь, запела: «В тёмно-синем лесу, где трепещут осины. И с дубов-колдунов облетает листва...»
Вот так всегда. А что я совсем дурак что ли? Не понимаю, что надо аккуратно ездить? «Целика»? Я не виноват, меня подрезали, и вообще в ней тесно... Нет, бесполезно. Хм... А чего у нас в полтора литра есть? Чтоб девок не стыдно было покатать?
3. ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Ближе к вечеру заявился Витек, белобрысый парень среднего роста. Он тут через три дома живёт, вот и познакомились в своё время. Хотя он и старше на год, но вот с детства дружим.
— Тимоха! Ты Белочке скажи, что свои! — орёт, прижатый к забору могучим телом кавказкой овчарки.
— Белочка, да отпусти ты его. Чем он тебе не нравится?
Та фыркает и отворачивается, тем не менее, перестаёт прижимать лапами и скалиться в лицо.
— Вить, ну ты же видишь надпись: «Осторожно, злая собака!» А Белочка — девочка ответственная.
