— Хах, — Лер тихо усмехнулся. — Тебя даже Индигор не изменил. Что ж, тогда ты сама понимаешь, что сделала.
О-о-о, я понимала. Рванула на поиски артефакта в одиночку, зная, что Зирея не признает нахождение артефакта в своих руках, что никак не повлияло бы на решение Рона раздавить людей за свою реликвию. Таким образом королевство решило и артефакт отдать, и свою причастность не признать, и войны избежать. И вот я, козел отпущения, предательница, работающая на ящериц. Меня просто отдали на растерзание, а если бы не справилась, то оно и к лучшему. Запрем в Индигоре, куда ящеры ни ногой, и будем пользовать Истину. Все логично. Вероятность того, что все те и было, равна восьмидесяти процентам, но... Кто же тогда играл с моей памятью?
— Тебя пытались вернуть в свои ряды зирейцы. Замена памяти показалась им наилучшим вариантом, ведь ты, как никак, единственный маг вероятности на весь Дриз. Тогда и Рон бы не подкопался.
И это тоже все объясняло. Вот только мягко стелет, да жестко спать. Пока не разберусь сама, не поверю.
Будто чувствуя мой воинственный настрой, мужчина взял мою ладонь и переплел наши пальцы.
Что?!
Вот тут моя маска отчужденности треснула. Увеличивающиеся в два раза глаза явно не подходят под определение невозмутимости. Уж слишком неожиданными были действия мужчины.
— Ты решила эту проблему, — связной улыбался, нагло приватизировав мою руку. — Находишь артефакт, отдаешь драконам и исчезаешь из жизни двух стран навсегда.
Он сделал паузу, хитро сверкая ониксом глаз. Не нравилось мне, к чему все это шло.
— Со мной, — закончил мужчина, крепче сжимая мою руку.
Я была права. Мне совсем не понравились собственнические поползновения мужчины в мою сторону. Это отталкивало и заставляло нервничать.
— Что ж ты так неучтиво общался со мной до этого? — да, я подозрительный скептик и еще какой. В моей работе по-другому было нельзя.
— Это когда дракоша Дин рядом околачивался? — насмешливо спросил Лер. — Разумеется, нам не нужно скрывать, что у нас отношения. Драконы ведь идиоты и не поймут, что их связной спутался с шантажируемым аналитиком, и чем им это грозит.
Милостивый Ватир, сколько сарказма и неприкрытой издевки. Да мы, никак, обиделись, что его величество не помнят.
— То есть, ты не ящер? — я специально выбрала такую формулировку.
Интересно, он выйдет из себя снова?
— И даже не пресмыкающееся, — очень хитрая, до боли знакомая улыбка озарила лицо красивого мужчины.
Его шоколадные, слегка кучерявые волосы лезли в узкие глаза и закрывали всю шею. Раньше я не обращала на это внимания. Раньше он вел себя по-другому, и взгляд был иным. Теперь же я будто помнила его поведение, движения и теплые прикосновения. Разум забыл, а тело и чувства помнили. Нет, это не любовь, но я вполне могла его любить. Могла, и это пугало.
— План в силе? — только один вопрос и только один ответ на него.
— Да, — протяжно выдохнул Лер, и, ткнув носом меня в лоб, потребовал поднять лицо.
Так нежно и удивительно трепетно, что я подчинилась. Снова хитрый и все понимающий прищур.
Да, он знает больше меня. У него неоспоримое преимущество. Он сейчас ведущий, а я ведомая, но только сейчас. Через мгновение я снова стану самой собой с даром, ставящим под сомнение даже истины мироздания. Но это потом, а сейчас нежное прикосновение чужих губ к моим, и связного сорвало.
Все до той секунды указывало на то, что Лер нежный и трепетный любовник. Полностью ошибочное заключение.
