– Так что насчет этих людей? – продолжил наседать шеф, указав на грабителя. – Этого человека вы точно нигде не видели кроме фотографий?
– Никак нет, сэр.
– А что насчет второго?
Кейр нехотя вернулся взглядом к психопату с ножом:
– Что у них обоих с глазами? Какой-то странный блеск.
– Это все игра света.
– Вот оно как… – «Маг» замолчал, продолжая изучать фото. Затем задумчиво пошлепал бледными тонкими губами. – Может, этого я и видел. Но явно не там, где бы вам хотелось, шеф.
– Что вы имеете в виду, мистер Кейр?
– На обложке какой-то толстой книги. Точнее не скажу.
– На обложке? – глупо переспросил Честер, а сам задумался, мог ли кто-нибудь нарочно подражать человеку с обложки. Или это совпадение?
За долгие годы работы в полиции Честер успел повидать всякого. Бывали случаи, когда подростки одевались в костюмы супергероев, возомнив себя бессмертными кумирами, и начинали прыгать по крышам высотных домов, что, само собой, ничем хорошим не заканчивалось. Соскребать детей с асфальта – едва ли приятное занятие. Но на службе с чем только не сталкиваешься. Так что маньяк из «Вестника» вполне мог оказаться подражателем какого-нибудь героя, и нельзя было исключать этого варианта из списка.
– Ну да, – горячо закивал Тамзин, – там книга была явно про средневековье. Фэнтези. Какая-то сказка с приключениями. – И вновь сощурил глаза. – Вы любите сказки, шеф?
– Нет.
– А знаете, в чем разница между сказкой и реальностью?
– Просветите меня, мистер Кейр.
Честер не стал затыкать Тамзина. Напротив, ему нравилось, когда за столом в допросной комнате люди сами вели разговор. Из молчаливого ублюдка каждое слово приходилось буквально вытягивать клещами из страха и угроз. А тут – совсем другое дело. Болтуны порою умудряются так увлечься беседой, что ненароком выкладывают все: даже то, о чем говорить не собирались.
– Давайте самый простой пример. Хм-м… Все же знают «Золушку»? – Тамзин на миг задумался. – У вас есть дети, шеф Честер?
– Есть. Я и в свое время читал эту сказку им на ночь.
– Замечательно! – Кейр радостно хлопнул в ладоши. – Так вот… В сказке несчастную девочку донимает злобная мачеха, но ровно до тех пор, пока к девчушке на помощь не прибегает фея, а следом за ней и принц. Вот так ситуация! Сказка на то и сказка, чтобы давать надежду. В реальности же мачеха наверняка пристрастила бы бедняжку к наркотикам, сделала бы из нее проститутку и периодически избивала бы ее ради собственного удовольствия. В этой истории не было бы ни крестной феи, ни бала, ни принца. Это же реальность! И все бы закончилось не свадьбой, а судом. Либо над мачехой, которая все-таки забила бы девочку насмерть, либо над девочкой, которая после всех пережитых невзгод и постоянных издевательств вполне могла слететь с катушек и с легкостью расчленить новоявленных родственников.
Честер, сокрушаясь, покачал головой:
– Впервые слышу, чтобы так извращались над классикой.
– А что насчет «Румпельштильцхена»? – Казалось, Тамзина в его полете фантазии уже было не остановить. – Вы должны знать и эту сказку. Случись эта история в реальности, мерзкий карлик наверняка бы придумал способ, как заполучить дитя королевы и не разрывать себя пополам. Рассказать, чем бы все закончилось?
– Не стоит.
– А «Красная Шапочка»? Боюсь, она бы даже не дошла до домика бабушки. Волки, особенно говорящие на человеческом языке, наверняка не обделены умом. И по идее должны охотиться стаей. – Тут улыбка Тамзина стала еще шире, что казалось невозможным. Глаза хищно заблестели. – А «Белоснежка и семь гномов»?
