– Так, все. Хватит.
«Маг» отвернулся, в задумчивости почесал бороду:
– А эта милая старушка из истории про Гензель и Гретель наверняка открыла бы свой сиротский приют. Ей бы подбрасывали младенцев, и она бы закатывала их в тесто, как начинку для пирожков, и кидала в печь. Вот так бизнес!
– Мистер Кейр…– Честер устало потер глаза, утомленный отвратительными рассказами извращенного и больного ума. – Ответьте мне на вопрос: почему как только вы приезжаете в наш город, обязательно что-то происходит? Вы как будто провоцируете всплеск насилия и преступности.
– Так… это все карнавал, сэр. Скорее всего.
– Объяснитесь.
– А вы не понимаете? – Тамзин оценивающе взглянул на Честера, и этот взгляд шефу не понравился. Как будто светлые глаза «мага» на миг заглянули ему в душу и выявили все его слабости, тайны и желания. – Карнавал лишь со стороны кажется каким-то дешевым развлечением для чудаков. Но тут все куда сложнее. Люди приходят на карнавал и наряжаются в костюмы; люди думают, что костюмы прячут их, но на деле они лишь раскрывают их истинную натуру. Там, на празднике, все становятся настоящими. Люди начинают понимать себя, природу своих истинных желаний и страхов. А яркие прожектора и софиты выжигают самые темные уголки каждой заблудшей души и будят в людях то, что давно дремлет.
«Маг» вдруг замолчал, упершись безучастным взглядом в стол. Честер подался вперед:
– Так что же будят в людях прожектора, мистер Кейр?
Тамзин дернул острым подбородком, постучал тонкими пальцами по столу и его лицо расплылось в улыбке, как расплавленная восковая свеча.
– Веселье, конечно же! – Он рассмеялся. – А вы о чем подумали? Знаете, в это тяжелое время нам всем порою не хватает какой-то эмоциональной разгрузки. Наш карнавал пытается дать ее людям, помочь высвободиться от плохих эмоций и зарядить позитивом. У нас, шеф, хватает аттракционов, где можно поколошматить плюшевых медведей битой. И не только их!
Шеф тяжело выдохнул. Может, Кейр поначалу и говорил что-то дельное, но потом плавненько скатился к рекламе своего балагана.
– Но если кто-то из наших посетителей после карнавала идет домой и продолжает дома колошматить жену вместо нашего плюшевого медведя, то мне искренне жаль этого человека, неспособного освободиться от оков своих пороков, – продолжил Тамзин. – Шеф, я отвечаю за людей только на территории карнавала. И сугубо за их безопасность, а не за помыслы. И обвинять труппу «Берг и Кейр» в подбивании людей на преступления по меньшей мере глупо. Вот если я вам, Честер, скажу прямо сейчас убить вашу очаровательную смуглянку, наблюдающую за нами из-за стекла, вы ведь этого не сделаете, правильно? А почему? Потому что у вас, шеф, есть своя голова на плечах. И вы понимаете, что хорошо, а что плохо.
Пока Честер оглядывался на зеркало, гадая, там ли сейчас Кремень, «маг» успел вытащить из внутреннего кармана сюртука круглые механические часы на длинной цепочке.
– Мне очень нравится беседовать с вами, шеф, но мне уже действительно пора. Время поджимает. У меня, как я уже говорил, сегодня вечером представление. И мне нужно начать приготовления.
– Мы с вами еще не закончили, мистер Кейр, – сухо заявил Честер и достал из ящика стола заранее подготовленные фотографии девушек, пострадавших от рук насильников. – Вы узнаете кого-нибудь? Может, видели где-то?
Тамзин вновь посмотрел на часы, весьма театрально, после чего с недовольным видом подвинул к себе фотографии. Тонкие пальцы стали отбивать нервную барабанную дробь по краю стола.
