– Подожди, жалохвостая, – Конан похлопал зелёную тушку по спине, – скоро мы тебе раздобудем нектара.
Сердобольный Людвиг подсунул Горыне кувшин, и ящерица немедленно устроила драку между головами за право первой залезть в кувшин. Терпение царя лопнуло.
– Так, богатыри! Сдаётся мне, что вернулись вы сюда опять безобразия чинить да пивные бочки опустошать. И никакого Вия вы не нашли, и ни на какой "тот свет" вам не надо. Знали, наверное, что кроме меня никто туда дороги показать не сможет.
Богатыри сразу ощутимо ужались в росте и размерах – похоже, царь рассердился не на шутку. Горыня высунула правую голову из-за широкой спины Ивана-дурака и мяукнула:
– Дедуля, я знаю дорогу на тот свет.
Горох сбился с мысли и в замешательстве посмотрел на крылатую ящерицу.
– Что, в самом деле?
– Ну, конечно, – центральная оттёрла правую в сторону. – Всего-то и дел, произнести пару волшебных слов. Сейчас вспомню и скажу. А, вот…
– Цыц, малявка! – Горох снова нахмурился. – Государственную тайну нельзя озвучивать. Поняла?
"Малявка", за последнее время ставшая ростом с телёнка, вразнобой закивала головами.
– Сейчас проверю, что ты там знаешь. Иди за мной, – и Горох направился в сторону чулана. – А вы не вздумайте подслушивать. Сидите тут и не двигайтесь, пока мы не вернёмся.
Богатыри пожали плечами и окружили кувшин с хмельным. Варя, чьи глазёнки разгорелись от любопытства, еле удержалась, чтобы не пойти вслед за родителем. А вот Мидий не удержался – он начал красться к выходу, при этом громко топая копытами по деревянному полу. Конан оторвался от созерцания процесса пития Грыстом вина (в общем-то, смотреть было особо и не на что – тролль опустошил посуду одним глотком) и рыкнул:
– Мидий! Куда?
– Баскарма, моя вспоминай. Бочка пива чулан видел, – с этими словами кентавр выхватил опустевший кувшин из рук тролля. – Нести однако. Муха вжик-вжик туда-сюда.
– А сапогом? – прищурился варвар.
– Ты чё, начальник! – пятясь задом к дверям, возмутился уже не на тарабарском Мидий. – Я ж о тебе забочусь. Ык!
Поймав сапог, хлопнувший его в грудь, кентавр бросился бежать, а вслед ему раздался уже ставший привычным вопль киммерийца:
– Обувь отдай! И кувшин верни!
*****
Печка в полной походной готовности дымила неподалёку от царского терема. Царь Горох и Варя провожали в дальний путь богатырей.
Варя поочерёдно тыкала указательным пальцем каждой голове Горыни в чешуйчатый нос.
– Веди себя на том свете прилично.
– Обязательно, – закивала правая.
– И не смей там соревноваться с богатырями. Тебе их всё равно не перепить.
– Не буду, – центральная преданно уставилась в глаза Вари.
– И вообще не пей! Алкоголь вреден для юного организма.
– Согласна, мамочка, – сказала левая.
Правая и центральная облегчённо вздохнули – левая в кои-то века сумела не втравить их в неприятности.
– Вот и славно, – улыбнулась Варя.
– К тому же, разве этих обормотов перепьёшь? – левая всё-таки не удержалась. – А нам много и не надо, правда, девки?
Центральная и правая уничтожающе посмотрели на левую – теперь до самого отбытия придётся выслушивать Варины нотации о вреде хмельного.
Эхом этого разговора были наставления царя богатырям.
– Значит, так, несвятая троица, – для придачи своим словам значимости Горох надвинул корону на самые брови, и хотя выглядел при этом весьма комично, Ваня, Конан и Людвиг вытянулись в струнку. – На том свете хмельным не увлекаться, местных не задирать, девок красных не портить.
