– Он всё-таки оторвался от коллектива, – хмыкнул тролль. – Вот же прохвост рыжий!
– Сам ты рыжий! – оскорбился Людвиг и, обняв печную трубу, гнусаво затянул: – Толька-а мы с конё-ём по полю идем…
– Людвиг! Ты это… того… перестань, – Ваня заткнул себе пальцем ближайшее к рыцарю ухо.
– Вот ведь ноет, как зуб болящий, – поморщился киммериец, оглядывая печь в поисках чем бы запустить в певца.
– Сяду я верхом на коня-я… – продолжал тризвенные песнопения Людвиг.
– Эх, как выводит, как выводит, – кентавр умильно улыбался, слушая подвывания рыцаря.
– А ты, конезадый, умолкни! – варвар пристально посмотрел на кентавра, и его лицо расплылось в широкой улыбке. – Людвиг, прекращай страдать, я нашёл замену твоему боевому коню.
– Где? – рыжеволосый рыцарь подпрыгнул на печи и принялся осматривать окрестности. – Не вижу.
– Да вот, перед тобой. Мидием зовут.
– В бой на кентавре? Да меня засмеют на первом же турнире.
– Напрасно отказываешься, рыжик. Я прямо с ходу могу назвать тебе несколько преимуществ кентавра перед конём. Во-первых, кормить его можно не только травой, это раз, – Конан принялся загибать пальцы. – Во-вторых, ему твоё ны… твои песни нравятся, это два.
Услышав про "понимание песен", Людвиг уже более внимательно поглядел на присмиревшего вдруг кентавра.
– Полная поддержка голосовых команд – это три, – тоном заправского менеджера из салона связи продолжал киммериец. – Кроме основной функции он также может выполнять роль оруженосца – помогать тебе облачаться в доспехи перед боем. Это четыре. И, самое главное, наличие дополнительной защиты в бою – это пять. Ну как?
– Что ты там про дополнительную защиту сказал? – переспросил Людвиг.
Ваня, Грыст и Мидий тоже с интересом ждали, когда Конан растолкует последнюю фразу. Особенно Мидий.
– Ну как же! Вот посуди сам: едешь ты на коне, а в тебя летит вражеское копьё. Конь голову пригнул и всё. Он жив, а ты нет. С кентавром же всё наоборот: он защитит тебя от вражеского оружия собственной грудью.
– Пожалуй, защитит, – протянул Людвиг, – деваться-то ему всё равно некуда. А что, мне нравится.
– Забирай! – Конан широко махнул рукой. – Но чтобы твоего… твоих песен я больше не слышал.
– Баскарма! – всполошился кентавр. – Отдай нельзя! Кишок бой мал-мала, медведь пуф-пуф дрыщ. Рыцарь обтекай вери мач.
– Чего-о? Грыст, переведи.
Тролль сквозь смех пояснил, что Мидий для боевых действий непригоден – кишка тонка, как говорится. И если Людвиг не хочет пострадать от последствий медвежьей болезни Мидия, то ему лучше воздержаться от попытки сесть на кентавра. А то будет весь, с ног до головы…
– Отказать! – Людвиг немедленно потерял интерес к возможному боевому транспорту и вновь начал волшебную мантру: – Толька-а мы-ы с ка-анём…
– Я только одного не пойму, – удивился Грыст, – вроде бы кентавры всегда хорошими бойцами были. Как же ты так, Мидий?
– Моя пацифист, – вякнул тот.
Киммериец побагровел и начал набирать дыхания для перла устного богатырского творчества.
– Надо тарабарский учить, – Ваня попытался дипломатично перевести разговор в другое русло. – Мидий коротко сказал, а перевод вон какой длинный получился.
– Я его самого сейчас коротким сделаю! – Конан спрыгнул с печи. – Из-за него теперь ещё два дня придётся слушать нытьё Людвига.
Кентавр бросился наутёк. Вдогонку ему полетел сапог киммерийца, который Мидий ловко поймал на скаку.
– Вино отдай! – рявкнул варвар. – И обувь верни!
