– Как это, пасете?
– Контролируем, помогаем решать проблемы, защищаем. Мы – их крыша. Не бесплатная, конечно.
Ольга обескуражено молчала.
Андрей решил внести ясность в ситуацию анекдотом.
– «Охранная фирма „Хари-крыша“ предлагает предпринимателям свои услуги. Пока по-доброму, по-хорошему предлагает», – засмеялся он.
Губы женщины задрожали.
– Мальчики, вы что, рэкетиры? – едва слышно произнесла она.
– Ну, зачем же так прямолинейно? – промокнул рот салфеткой Жирков. – По-иному в нынешней экономической ситуации никак нельзя. Государство самоустранилось от миссии регулирования товарно-денежных отношений, а свято место пусто не бывает. Не будем крышевать мы, это станут делать другие, возможно, более жесткие, люди.
– Мы никого не лупим, не убиваем, – кинулся на помощь другу Боголюбов. – Мы просто приезжаем и забираем конверты с деньгами. Бывает, иногда припугиваем. До крайности у нас еще ни разу не доходило, торгаши – люди грамотные: телевизор смотрят, газеты читают. Так что…
«Какое счастье, что Ванька еще малец, – подумала Ольга. – Пока он повзрослеет, даст бог, все устаканится».
– А родители ваши знают, чем вы занимаетесь? – осушила она свою рюмку с коньяком.
– Думаю, догадываются, – предположил Игорь, – но под кожу нам не лезут. Их сократили с работы, и мы – единственные кормильцы наших семей. А Андрюха еще брату младшему высшее образование оплачивает и бабку-пенсионерку содержит.
– О, господи! – выдохнула женщина, пряча под стол свои дрожащие руки. – Мальчики, берегите себя! И старайтесь не преступать черту, за которой начинается тьма, очень вас прошу.
– Да не волнуйтесь вы так! – погладил ее по плечу Жирков. – Все у нас будет хорошо. Вы же знаете, мы с Андрюхой умные, хитрые, находчивые и дипломатичные. Расскажите нам лучше, как вы оказались в Уралграде, где работаете, как живете?
– У меня, ребята, сын слепой. Таким родился. Чтобы он мог посещать школу-интернат для незрячих и не отрываться от меня, пришлось обменять нашу проскуринскую трешку на уралградскую двушку. Квартира – рядом с работой, я – библиотекарь в школе-интернате. Работа неплохая, просто… нам деньги перестали платить. Да вы и сами знаете, сейчас со всеми бюджетниками такая ситуация.
– А где ваш муж?
– Муж? Объелся груш. Пропал куда-то. У него давно – другая семья.
– И как вы выживаете?
– Вяжу на продажу свитера, шарфы, платья… У меня есть вязальная машина.
Какое-то время парни молчали.
– А вы могли бы копировать фасоны и узоры пуловеров, которые наши челноки из загранки таскают? – осенило вдруг Игоря.
– В этом нет ничего сложного, – пожала плечами Котельникова.
– И что вам для этого нужно?
– Пряжа и образцы свитеров, которые нужно скопировать. Только зачем это делать? Полстраны и так ходят, как инкубаторские. Нужно менять цвета, узоры и надписи, делать изящные женские варианты…
– Вот и договорились! – хлопнул в ладоши Жирков. – Как только я решу вопрос с сырьем, поставим на поток новые модели джемперов. Места в нашем павильоне вполне хватит. Это будет наш ответ жутким турецким «Boys (ам)», «Сapuchon (ам)» и «Antarctic (ам)».
