Не так древен Рим, как его малюют - страница 5

Было ли папство заводилой в этом мероприятии – сказать трудно. Но то, что оно выступило в роли ренегатствующего «подельника» французской монархии, сомнению не подлежит. Ренегатствующего – это потому, что ему пришлось поступиться принципами и добиться расхождения своей религии с религией Империи, т.е. Византии, верным вассалом и частью которой оно до этого времени являлось.

Так современные сепаратисты стремятся любыми путями создать «национальные особенности» там, где их на самом деле нет. В ход идет любая зацепка – от выпячивания языкового своеобразия до перевода стрелок на часах, чтобы даже в этом ничтожном аспекте исключить общность с ненавистным «Старшим Братом».

В данном случае мы имеем дело с выпячиванием конфессионального своеобразия.

Обнаруженная связь между папством и еврейством, позволяет утверждать, что религией Империи, выступавшей тогда в роли этого самого «Старшего Брата», и, следовательно, также связанной с еврейством, был иудаизм. Это не покажется невероятным, если допустить, что иудаизм тот лишь отдаленно напоминал современную версию этого учения с ее Талмудом и мидрашами, строясь на почитании одной только Торы или Пятикнижия Моисеева. Древняя его версия на самом деле обнаруживала более родства с древней формой христианства, построенной исключительно на почитании Ветхого Завета, т.е. той же Торы по существу, только распространяемой на латинском и греческом языках. Даже традиционная историография признает, что евангелия появились позже официальной даты рождения христианства, а ведь именно они явились отличительным знаком новой религии.

Если же добавить к этому, что иудаизм того времени был еще и облечен в мессианскую форму, т.е. снабжен практически христианской идеей Спасителя, или «помазанника Божьего» (на иврите «Машиах», по-гречески «Христос»), то различия и вовсе покажутся ничтожными. То есть, был период в истории, когда вместо трех, как будто не связанных между собой, религий – христианства, иудаизма и ислама – на земле господствовала одна монотеистическая вера, в рамках которой первоначально и развивались эти три течения. Можно сказать, вера эта была «колыбелью» указанных религий, не случайно названных потом «авраамическими».

В эту веру, – я бы назвал ее «отчей» или даже «старой» верой в т.ч. и из-за ее поразительного сходства с одноименным феноменом российской истории, – потребовалось однажды вдохнуть новую жизнь с тем, чтобы на фундаменте новой религии воздвигнуть новую церковь – церковь ап. Петра, имя которого в переводе с греческого и означает «камень», т.е. фундамент. Возглавив эту церковь, или, как ее потом стали громко называть, «апостольский престол», можно было выйти из-под опеки Византии, закосневшей в привязанности к «отчей» вере, или даже стать единоличным «викарием Христа», т.е. наместником Сына Божьего на земле.^>7

Стремление монополизировать духовную сферу, подогреваемое антиимперскими амбициями французского короля, и было настоящей причиной атак на Византию, получивших удивительно точное (если иметь в виду практически нулевую степень христианизации Империи того времени) название «крестовых походов».

Грубо говоря, иудействующую Византию предполагалось крестить. «Грубо говоря» здесь означает лишь то, что древний иудаизм, как я уже отметил, обладал зачатками христианства, т.е. был по сути протохристианством. Судя по следующему фрагменту, в перечень этих зачатков кроме идеи Спасителя (Машиаха) входило даже крещение, смысл которого, правда, несколько отличался от смысла крещения христианского: «По мнению ряда исследователей, крест был как раз тем знаком, который должны были израильтяне по приказанию Яхве нарисовать кровью агнца на дверях жилищ, чтобы ангел смерти миновал иудеев. Крест, согласно Исайе (LXVI, 19) и Иезекиилю (IX, 4, 5), служит знаком, отличающим благочестивых израильтян от остальной массы людей, которых Яхве собирался истребить. Когда амалекитяне начали одолевать израильтян, Моисей держал при помощи Аарона и Ора руки свои простертыми ввысь в виде мистического креста, что и дало израильтянам победу над врагом: «И когда Моисей поднимал руки свои, одолевал Израиль: а когда опускал руки свои, одолевал Амалик. Но руки Моисеевы отяжелели: и тогда взяли камень и подложили под него, и он сел на нем. Аарон же и Ор поддерживали руки его, один с одной, другой с другой стороны. И были руки его подняты до захождения солнца» (Исход, XVII,11,12)».