– Я уже отвыкла быть без него, – проговорила я медленно, решив остановиться на том, что было понятно и мне, и Илье. – Это странно ощущать себя свободной.
– Ищи плюсы во всем.
Илья продолжил говорить, расписывая положительные стороны отпуска. Среди них были новые впечатления и возможность расслабиться. Это были очевидные вещи, признаем это.
– Не стоит думать о том, на что ты не можешь повлиять.
– Ты прав, – ответила я, посмотрев в иллюминатор на плывущие за бортом облака и на проглядывающее между ними лоскутное одеяло земли. – Не стоит.
Я слушала его, иногда кивала и думала о том, как пройдет приземление. Это было лучше, чем поддаться сиюминутному раздражению и сказать ему, чтобы он не советовал мне как именно стоит думать и тем более чувствовать себя.
Илья хотел мне добра.
Мне хотелось поскорее приземлиться, пережить первые минуты нахождения в стране и осознать, что ощущение «возвращение в кошмар» ничто иное, как паническая атака.
Франция – не Великобритания. Французы никогда недолюбливали островитян. Они иначе относятся к «пунктикам», которые иначе, как одержимостью не назовешь. Та история уже мхом поросла!
– Ты как?
– Я так плохо выгляжу? – поинтересовалась я, подняв взгляд от переписки с ба. – Ты уже в пятый раз задаешь мне этот вопрос.
Моя права бровь изогнулась помимо воли, и я поспешила улыбнуться, чтобы стереть с лица насмешливое выражение. Знала, что оно было таким. Мне через одного говорили об этом и даже люди чье мнение действительно имело значения для меня.
– Ты выглядишь так, словно это ты пришла встречать меня, – проговорил тот, потянувшись и коснувшись моих губ. – Настоящая француженка!
Я приоделась, еще будучи в Москве, проигнорировав привычную для многих одежду для путешествий. Джинсы и футболка остались в Москве. Их место заняла белое платье-рубашка. Такой непрактичный белый, исконно итальянский цвет очень нравился и шел мне, подчеркивая подмосковный загар. Я хотела быть красивой сразу, без элемента спектакля и переодеваний в купе.
– Особенно, когда говоришь на местном.
– Приятно слышать и – начала я, но была безжалостно перебита своим спутником.
– Может выпьем кофе в местном кафетерии? – он показал глазами в сторону небольшого островка со столами и стульями.
Я подхватила чемодан, поставив его на колесики и уже приготовилась возмутиться, как Илья опередил меня.
– Ты ведь не обедала в самолете.
Я закрыла рот, как только до меня дошло, что он сказал мне. Он предложил мне выпить кофе в аэропорту. Скворцов! Тот у которого целая теория невероятности на этот счет! Там все завязано на качестве, деньгах и неразумном мотовстве.
– Илья, все хорошо, – я поспешила успокоить его, вдруг посмотрев на него совсем другими глазами. – Самое трудное уже позади.
Я не спешила трогаться с места. Илья волновался, а я только сейчас заметила это, что немудрено ведь напряжение отпустило меня – не было ничего такого, что запомнилось мне в последнее большее путешествие за границу.
– Нам еще нужно добраться до восточного вокзала, – сказал Илья, сделав шаг в сторону, но тут же вернувшись ко мне. – Не думал, что тут все так запутано.
Я видела, о чем он думает. Он заморочился и маленькое путешествие стало напрягать его.
– Нас встретит Фил, – произнесла я, пройдя к эскалатору и посмотрев на него снизу-верх. – Я не говорила тебе об этом?
Я смолчала об этом, решив сделать небольшой ответный сюрприз и избавить от суеты пересадок. Как выяснилось – зря.
