Давление на мозги чудовищное. Будто кто схватил лапищами и сжимает, сжимает со всей дури, до хруста!
В стекло с моей стороны неожиданно стучат. Подпрыгиваю на месте, адреналин бьет в голову, дыхание от страха перехватывает. Резко разворачиваюсь и отворачиваюсь, громко застонав от отчаяния. Терехов! Господи помилуй, он тут откуда?!
Быстро привожу себя в относительный порядок. Вытираю слезы, снова сморкаюсь, хочу открыть окно, но он уже обошел машину и нагло распахнул дверцу напротив. Сел.
– Малыш, ты чего? – хмурый и расстроенный.
Берет мою руку, сжимает. Обручальное кольцо впивается в его ладонь и мои пальцы, но этого такими условностями как брак не проймешь.
– Все нормально, – аккуратно высвобождаю руку.
– Полечи, – кривляется, смотрит недовольно. – Я пятнадцать минут наблюдал, а ты только расходишься. Овдовела?
– Дурак ты что ли совсем? – обижаюсь, на глазах снова наворачиваются слезы.
И появляется зудящее желание позвонить Владу.
– Ну ты так убиваешься, – флегматично пожимает плечами. – Что за повод? А то может мне тоже надо, а я зубы скалю. Круги-то одни теперь.
– Я только от детей, – изо всех сил пытаюсь сохранить равновесие и не наорать на него за дебильные шуточки. – Тяжело расставаться.
– Возьми себе охапку, делов-то, – снова пожимает плечами. – Или Туров совсем нищий?
– Кость, хватит, а?
– А че-то меня бесит, что ты сохла по одному, свидание назначила мне, а выскочила за того, кто оказался проворнее, – огрызается, хватает мою руку, вертит обручальное кольцо. – Шлюхой ты никогда не была, по рукам тоже не гуляла. Хуйня какая-то, малыш.
– Я же объяснила, – вздыхаю, судорожно пытаясь вспомнить, что я там ему наплела на следующий день.
– Да-да, это не свидание, это деловая встреча. Пиздец какая деловая, раз ты ее тупо отменила, а не перенесла.
– Ты с какой целью сел? Добить? – интересуюсь апатично.
– Утешить, – язвит, небрежно отбрасывая мою руку на подлокотник. – И чем он лучше? Хуй с ним с Покровским, там одним достоинством покалечить можно, этот чем лучше?
– Как минимум тем, что в постели справляется без посторонней помощи! – неожиданно для обоих показываю зубы.
Костя вскидывает брови. Хмыкает.
– Злопамятная ты, малыш. Ладно, я тебя не за этим искал. Дело есть.
– Слушаю тебя.
– Скоро открытие нового корпуса больницы, – продолжает без особой охоты. – Идет внутренняя отделка, оборудование. Надо украсить. Дизайнеры предложили развесить на стенах детские рисунки. Ее Величество Покровская только что одобрила.
– Дизайнеры? – улыбаюсь, прикладывая голову к сиденью.
– Ну, я. Разница есть?
– Это мило, – улыбаюсь еще шире.
– А я милый, прикинь? – ехидничает, смотрит волком исподлобья.
– Сколько у меня времени?
– Три недели максимум. Но лучше бы пораньше, рамки заказать, развесить, тоже время.
– Поняла, Кость, – отзываюсь тепло. – Все сделаю.
– На открытии должна быть. Презентуешь.
– А вот это – лишнее, – морщусь. – Твоя же идея, рисовать будут дети. Я-то зачем?
– Затем, что я так сказал. Кто платит, тот и музыку заказывает. Наденешь то платье, которое выбрала для нашей деловой встречи. Посмотрю, блядь, как по-деловому ты будешь выглядеть, – выходит и со всей силы захлопывает дверь.
Брат, Влад, свекр, теперь еще и Терехов. Мы с бро отвратительные актеры.
