– Успокойся!
Я не слушаю, продолжая пытаться высвободиться. Я не могу быть такой неудачницей! Просто не могу! Нет-нет-нет!
– Нет-нет-нет!
Я отбиваюсь от рук того, кто устроил все это. От того, от кого пыталась сбежать. От того, кого отшила в баре и не пожелала узнать имени.
– Успокойся.
Всего одно слово, брошенное совсем другим тоном – лишенным эмоций, но звенящим, как сталь заставляет меня замереть и подчиниться.
– Я помогу тебе, – говорит рыбак, навалившись и придавив меня своим весом. – Отвезу в больницу и не сделаю ничего плохого.
Может дело не в тоне, а в том, что он парализовал меня своими действиями – придавил тяжестью тела, закрыл рот и даже впился пальцами в шею.
– Поняла меня?!
– Да, – хриплю я. – Д-да!..
Мужчина с золотистым цветом глаз смотрит на меня, ожидая еще чего-то. Но теперь я уже просто хриплю от недостатка кислорода.
– Каир, у нас есть аптечка? – осведомляется мужчина, взяв меня за руку и тут же отдернув свою.
– Да, босс – отвечает водитель, посмотрев на него в зеркало заднего обзора. – Под каждым сидением по одной.
Я думаю, что сейчас сделаю все что угодно только бы получить еще один шанс на свободу, раз так бесславно профукала первый. Он обязательно будет у меня, когда они отвезут меня в больницу.
– Они прямо за нами, – продолжат сообщать водитель. – Будет подозрительно, если мы сейчас повернем.
– Тогда езжай вперед, – приказал его босс, разрывая пакет и доставая из него белый квадратик. – Что у тебя с руками?
– Упала, – выдохнула я, не сумев проигнорировать вопрос.
Наверное, у меня окончательно сдали нервы, но в баре он так не влиял на меня.
– Так не падают.
Он разжимает мои пальцы, выливая что-то на мою ладонь, показывая на продольные полосы, но с таким взбешенным видом, словно мы были знакомы раньше, и я обещала ему не делать так больше.
– Босс, я займусь ею, – предупреждает Каир. – Уверен, что они не заметили ее на дороге, но станут задавать вопросы, если заметят на вашей одежде кровь.
Бинтующий мои руки мужчина не слушал его, продолжая заниматься моей раной.
Это было странно, как-то донельзя интимно и очень профессионально.
Почему? Потому что я бы не смогла так ловко, точно и быстро перебинтовать чью-то руку, даже несмотря на то, что каждый год проходила какую-никакую практику первой помощи в учебных больницах.
Я старалась думать именно о профессионализме, а не о других совершенно неуместных в этой ситуации ассоциациях.
– Как тебя зовут?
Я все еще не верю, что все обошлось. Человек рядом со мной опасен. В том нет никаких сомнений. Стоит только прислушаться к тому, что говорит шофер с именем похожим на город.
– Дарина.
– Вот как? – усмехается он, фиксируя повязку.
– Что-то не так с именем? – спрашиваю я в ответ на эту эмоцию.
Получилось резко, но вовсе не из-за моей принципиальности, а из-за того, что больно. Не могу же я хныкать словно маленькая девочка и просить подуть на ранку.
– Нет, вспомнил слова одной не вполне нормальной женщины – отвечает рыбак не без веселья, но тут же исправляется, вмиг стерев с лица улыбку.
Он откладывает коробку с медикаментами на стол для ноутбука или выпивки, а потом уже и не смотрит на меня.
– Останешься с ней пока я меня не будет.
– Шеф, – начинает Каир, но увидев что-то в его взгляде, выдает покорное. – Хорошо.
Мужчина бросил еще один взгляд на меня, а потом вышел из авто. Я не могу отметить, что расслабляюсь вместе с его исчезновением и прекращаю вжиматься в спинку сидения. Кто он такой, черт бы его побрал?
