(Не)возможное счастье - страница 25

Макс смотрит участливо, внимательно, серьёзно — словно видит насквозь. Словно чувствует меня.

С трудом преодолеваю невыносимо сильное желание вырваться и уйти. Что ж, мудак проницательный. Не самое удивительное открытие, но надо с ним мириться. Врать по минимуму. Лишь в необходимом. Так будет проще.

— Скорее, это расставание с прошлым, — признаюсь, не пряча взгляд. Ведь во многом это действительно то, что я чувствую. — Теперь я смогу жить заново.

А если точнее, смогу справиться с местью. Но этого ему лучше не знать. Поправив себя мысленно, сохраняю уверенность во взгляде.

Макс, похоже, верит. Видимо, думает, что я имела в виду клуб, с которым благородно помог.

Его одобряющий взгляд и ставшие чуть ли не покровительственными объятия ясно сигнализируют об этом. Почти успокаиваюсь, но Макс не спешит убирать руки.

— Я рад, — судя по голосу, улыбается.

А мне приходится приложить немало усилий, чтобы не оттолкнуть его. Нет, пусть думает, что я поддаюсь слабости, окунаюсь в момент. Что на самом деле его прикосновения мне приятны.

Так Макс только сильнее разгорится и будет стараться. Подсознание чуть ли не кричит мне об этом голосом Арины. Преодолеваю внутреннюю дрожь.

— Зря ты делаешь что-то за меня, — сев поудобнее, но так, чтобы оставаться в мужских объятиях, вспоминаю слова Саши.

В ответ на мои действия Макс смотрит так ошалело и довольно одновременно, будто я только что поцеловала его. Тактика работает — он и вправду верит, что я неосознанно стремлюсь к нему.

— Ты пока на испытательном сроке, — для такого взгляда голос Макса звучит слишком невозмутимо. — Это мелочи.

Успех воодушевляет. Настолько, что решаюсь подкрепить его напоминанием вчерашнего. Изобразить раскаяние.

— Прости, что ударила, — тихо говорю, а сердце вдруг быстро и гулко барабанит о грудь.

И его руки снова становятся гораздо ощутимее. Словно касаются не через одежду и даже не через кожу. Такое чувство, что они везде. С ними нельзя не считаться.

Опускаю взгляд. Ко мне вдруг возвращаются скованность, тревога и волнение.

— Это было оправдано, — после небольшой паузы признаёт Макс. — Я поспешил.

Сердце пропускает удар, а жар проступает к щекам. Надеюсь, хотя бы не краснею.

«Поспешил»…

Не «не должен был», а просто «поспешил», чёрт возьми! Этот самодовольный ублюдок слишком уверен в собственной неотразимости, чтобы допустить, что кто-то отталкивал его всерьёз.

Да и я лишь обостряю ему это чувство, позволяя обнимать. И, как бы тошно ни было, по-другому никак. Пусть верит, что у него есть шансы.

Но чувствовать его руки на себе я больше не могу. Они словно ставят на мне раскалённое клеймо. Жгут, губят, не дают покоя.

Мягко высвобождаюсь и поднимаюсь.

— Кажется, обеденное время закончилось.

Да, я не комментирую его реплику. Не возражаю ей, не даю понять, что дело не в спешке.

И это явно не проходит незамеченным для Макса. Он тоже встаёт, не сводя с меня глаз. Почти даже не мигает.

— Уже полчаса как, — со странной усмешкой включает босса. — Пора работать.

Рабочий день заканчивается быстро. Я ухожу в дела, да и Макс не отвлекается на что-то другое. К счастью, он умеет полностью посвятить себя работе, и это очень кстати.

Нескольких часов под его руководством мне хватает, чтобы решиться продолжить уже начатое. Я больше не дожидаюсь шагов мудака. Под конец рабочего дня сама захожу к нему в кабинет.