– Я буду стараться, мамочка.
– «Вот и чудесно. Я спою тебе романс, послушай, моя девочка…» – голос матери запел, как когда-то, в том далеком призрачном детстве.
Он пел только ей, только для нее, и в то же время для всех людей, пел о жизни, о любви, и Люськина душа вдруг обрела спокойствие и гармонию.
Теперь она знала, видела свою маму, чувствовала ее всем своим истосковавшимся сердцем.
Даже мачехе своей она посочувствовала, нелегко ей приходится с больным ребенком, с ней, Люськой.
И отец между ними мечется, его тоже жалко. Ей стало всех жалко, на глазах выступили слезы, то были слезы очищения и надежды.
Еще у нее есть настоящий друг, Мишка. Это конечно не тот сказочный принц, о котором мечтают все девчонки, но он всегда рядом, и сегодня вечером пригласил ее на дискотеку в ДК. На завтра.
Слезы высохли на глазах, и Люська засмеялась, сердце ее забилось в предчувствии чего-то очень хорошего, что ожидало ее в будущем.
И она пошла к себе, надо немного поспать, чтобы утром началась ее новая настоящая жизнь.
…………………………….
Москва, 2013 г.
Как только он приехал из очередной командировки домой, на следующий же день решил навестить своего армейского друга, Мишку Савина. Так уж получилось, в круговерти семейной жизни, работы, он, было, даже забыл на время, что у него есть милый сердцу дружбан, с которым связано столько теплых воспоминаний.
Друг его жил в Черемушках, на Новочеремушкинской улице, это пара остановок на автобусе от метро «Академическая», или пятнадцать минут хорошего хода до дома друга. Сам же Иван – в десяти минутах ходьбы до метро «Проспект Вернадского», далековато друг от друга. Хотя, по московским меркам, около получаса езды на транспорте, это норма, сущий пустяк, особенно для молодого парня лет под тридцать.
Выйдя из метро «Профсоюзная», он решил пройтись пешком по местам, где прошла часть его буйной послеармейской молодости. Он вспомнил, как они познакомились, в больничной палате военного госпиталя, в Солнечногорске, под Москвой. Иван служил в войсках ПВО, недалеко от станции «Белые столбы». Во время очередной тревоги, ночью, когда солдаты его отделения расчехляли ракету и устанавливали ее на пусковой стол, Иван неудачно поскользнулся в спешке и упал, ударившись головой о бетонку.
Так вот, с гематомой на правой височной части головы и сотрясением мозга он был доставлен сначала в медсанчасть, а потом и в госпиталь. В палате было скучно, и после процедур кто спал, а кто шел перекурить в ожидании обеда, или ужина. В курилке было как в парной, но Иван разглядел в дыму веселого крепыша, который отпускал шутки направо и налево, и рассказывал скабрезные солдатские анекдоты, от которых у обычного интеллигентного гражданина, не говоря уже о гражданке, заложило бы уши от стыда и неловкости. Но только не в солдатской курилке, где собрались выздоравливающие защитники отечества.
Среди мата, хохота и гогота Мишка чувствовал себя, как рыба в воде. Они познакомились, и сразу же подружились. Так бывает. Ребята быстро шли на поправку. Иван в своей части по совместительству с военной профессией оператора наведения был еще и художником красного уголка батареи, поэтому нарисовал красочную стенгазету для госпиталя, и оформил стенд в связи с 50-летием Советской власти, рассчитывая на поощрение. Мишка помогал, в основном, шутками и анекдотами. Он был комиссован из армии, по какой-то непонятной ребятам статье, а Иван получил отпуск на целый месяц, для реабилитации, как и предполагал. И они расстались, обменявшись адресами. Как думали, навсегда.
