— Это вы меня запутали, — буркнула я.
— Давайте начнём с начала, — тяжело вздохнул мужчина. — Меня Маркус зовут, Маркус Фенрис Ромуальд Ирвинг Форестер, герцог Артевии и Легосии. Можете меня звать просто Маркус.
— Значит Марк. Хорошо. Меня Кристина зовут. Кристина Андреевна Огневая. Имя у меня самое обычное. Друзья Крис зовут. Можете меня тоже звать Крис, — я протянула ему руку. Для рукопожатия. Но он взял мою руку за пальцы, наклонился и поцеловал её. По руке будто жаром полыхнуло — от пальцев до плеча. Я вытаращила глаза.
— Ой, — только и смогла пискнуть я.
Он странно на меня посмотрел и повернулся за чайником. Разлив нам ещё чай, он снова уселся на рядом стоящий стул.
— Ну Марк, так Марк, — согласился он как-то очень легко. — Очень приятно, Крис. Рассказывайте уже, с самого начала и будем разбираться, — снова вздохнул он отпивая чай из чашки.
— Меня самокатчик какой-то чуть не сбил, — начала я. — И я не удержавшись провалилась куда-то между стен дома, который на реконструкции. А с другой стороны, куда я выпала, меня уже другой кто-то всё же наверное сбил. И вообще я в больнице лежу, а это всё мне кажется, — выдохнула я на одном дыхании. — Потому что у меня, скорее всего, сотрясение мозга. И вы мне кажитесь и этот ребёнок и вообще всё. Потому что на самом деле такого происходить не может.
— Может, Крис, может, — он смотрел на меня очень странно, а я поёжилась — Но я не понял, как с вами оказалась девочка? Вы же шли сама по себе там, у себя по улице, — потёр он подбородок.
— Она звала маму, а вокруг никого. И девушка сказала, что она её няня. Она умерла, — быстро заговорила я, стараясь не задумываться о том, что я там видела. — У неё половины тела не было. Это было так жутко. Но она со мной разговаривала. Сказала, что нужно найти отца девочки. Точнее, что он сам девочку найдёт, хотя не знает про неё. Да, именно так и сказала. Но не сказала, ни как её зовут, ни как зовут её папу. Точнее не успела, начало на Фре.. или Фро… Фер… Не помню, лордом назвала его… Ой… Мамочки! — я прикрыла ладонью рот и округлив глаза уставилась на Марка. Я вдруг окончательно поняла, что это был совсем не сон и слёзы покатились из глаз. — Она же умерла. Они там все по настоящему умерли, — шептала я. — Столько крови. О, божечки, столько крови было! Это по-настоящему? Мне не приснилось? — меня накрывала запоздалая истерика, начала бить крупная дрожь, я заплакала и закрыла лицо руками.
4. Глава четвёртая
Сколько я рыдала, я не знаю. Время будто исчезло, а я полностью отдалась своим эмоциям. Тихие всхлипы переросли в настоящую истерику. Психологи советуют обязательно выплескивать свои негативные эмоции. И я в данный момент именно это и делала. Я рыдала, причитала, всхлипывала и дрожала. Марк придвинул свой стул и приобняв меня, успокаивающе гладил по голове, растрепавшимся волосам и спине. Через некоторое время меня начало отпускать. От его присутствия, его прикосновений мне становилось легче. Он будто бы забирал весь мой страх от пережитого. Своими теплыми руками снимал напряжение с меня.
— Выпейте чай, он поможет, — протянул мне кружку с уже порядком остывшим напитком, когда мои всхлипы стали чуть реже.
Я, шумно всхлипывая, отпила чай. Он оказался довольно приятным на вкус.
— А у вас нет чего-нибудь покрепче? Мне сейчас явно нужно что-то покрепче выпить, — сказала я, утыкаясь ему в плечо вдыхая его запах. Головокружительный и крышесносный. Он пах всем, что я люблю. Корицей, мятой, сиренью, лавандой, лесом и полевыми цветами. Морозом и снегом. Запахи изменялись, перетекая один в другой. Мне даже послышался запах страниц свежих книг. Это настолько сбивало меня с толку, что я просто замерла и не могла им надышаться.
