Я внимательно слушала бабушку: какие интересные вещи она рассказывает!
- А кто такой Таман? - не удержалась я. - Матушка говорила, что ее женихом князь Волчек был.
- Хан степной, не слыхала разве? Он нынче везде известен. Великий правитель из него получился. Мы все думали, что Мила за Тамана пойдет, - начала рассказывать Линда. - Любовь у них была такая красивая. Он глаз с нее не спускал, Степь перевернуть обещал, лишь бы она его женой стала. Теперь-то понятно, что только он и любил. А Мила просто увлеклась немного. Да и как не увлечься, когда на тебя ТАК смотрят? Но выбрала девочка Митрия, за него и собиралась. Я думала, что все у них сложится. А оказалось, что Славка своего добилась, увела у сестры жениха. И выпорола бы я ее, да она уже в положении была. Хорошо, что Мила не увидела всего этого. Стыдно мне было ей в глаза смотреть.
Я недоуменно встряхнула головой: не складывалась у меня картина. Про Волчка и тетку Святославу знала, а Таман да степь откуда взялись?
- Матушка мне говорила, что дед документы подписал, что отдает ее в род Браенгов? - осторожно спросила я.
- Я о том ничего не знала тогда, - вздохнула бабушка. - Может и прав он был... Про Славку и Волчека мы знали уже, надо было как-то свадьбу останавливать, да так, чтобы ни Милославу, ни Святославу не опозорить. Хотели позволить Таману ее украсть, да не любила она степняка! Коли любила бы - разве пошла бы за другого?
Линд разволновалась, видно было, что та давняя история до сих пор ей сердце гложет.
- Браенги эти так вовремя подвернулись, что Мстислав решил: будь что будет. Всё равно Милу никто принудить не сможет - она ж независимая кнесса. А вон оно как вышло...
- И хорошо вышло! - поспешила я утешить бабушку. - Мама с папой друг друга любят и живут душа в душу.
- Дай богиня, милая, - устало улыбнулась бабушка. - Дай богиня... Ведь четверо человек погибло тогда. До сих пор меня вина гложет.
- Отчего же мне кажется, что ты маму больше своей родной дочери любишь? - рискнула спросить я.
- Больше или не больше - сложно сказать. Дети - они как пальцы. Какой ни отруби - одинаково больно. Да только от Славки и Яра я всё жду чего-то, воспитываю, ругаю. А от Милы я ничего не ждала, да и права не имела. Просто радовалась, что она есть.
13. 13. Привольная жизнь
Впервые в жизни я жила просто для того, чтобы жить. Целыми днями бездельничала, каталась на лошади, гуляла по полям, знакомилась с новыми людьми, которым непременно нужно было "взглянуть на девочку Милославы". Деревня и есть деревня: каждый день кто-то наведывался в гости. То это был вдовый кнес Боровой - дед, как две капли воды похожий на Мстислава Градского: крупный, грузный, с бородой и стрижкой под горшок, то Василевские целой семьей пожаловали: вместе с детьми и внуками, то мамины подруги Людмилка Лисьева и Агнешка Боровая, обе, конечно, с сыновьями.
Славские юноши как на подбор: косая сажень в плечах, русые кудри, здоровый румянец. Красавцы хоть куда. Приглядевшись к грозному на вид Герхарду, соседи стали привозить и дочерей. Медведь всем нравился. Кроме того, как метко заметил Яр, надо улучшать породу. Боровые с Василевскими и так родня, Лисьевы да Орлинские тоже седьмая вода на киселе, так и до вырождения недолго. Все знают, что слишком много родственных браков хорошим не кончается. А тут целый галлиец, да еще воин, да еще такой красавец! Ну и пусть не особо знатный - для младших дочек сгодится. Да и шутка ли - оруженосец лорда Оберлинга! Это же почти как воспитанник, правда?
