Ой, как-то резковато получилось. Но Вячеслав Александрович не обижается. Только ухмыляется чему-то своему. А меня передергивает. Он как будто хочет сказать, что я очень сильно заблуждаюсь. Мол, мы еще посмотрим, кто здесь чего не собирается.
— Ты по-прежнему не можешь забыть вчерашний вечер? — Добавляет в мой бокал вина, потом резко меняет тон, — что мне сделать, Елизавета? Разве я не загладил вину?
Нет!
Он правда считает, что можно изменить мое отношение, всего лишь пригласив в ресторан и туманно ответив на пару вопросов? Меня поражает его уверенность, что всё так просто исправить.
Молчу, потому что объяснять бессмысленно. Да и надо ли мне оно? Делаю глоток прохладного вина, чтобы не отвечать. Потом все же решаю расставить все точки над «i»:
— Вячеслав Александрович. Давайте не будем. Я изначально не собиралась заводить никаких личных знакомств, как вы себе вообразили. Я шла к вам просто взять интервью. Да и вообще, в ближайшем будущем мне мужчины не интересны. Я просто хочу получить профессию и сделать имя в журналистке. Это мой план на несколько лет, и в нем нет места отношениям. Стоит только начать встречаться с кем-то, все пойдет насмарку. Проверено.
Стараюсь как можно мягче уйти от прямого отказа этому непредсказуемому человеку. Всё-таки дергать тигра за усы как-то боязно. Пусть лучше считает, что дело не лично в нем, а в принципе в моем нежелании заводить романы.
— Я могу помочь в достижении твоих целей. Твоя карьера взлетит, не успеешь опомниться, — закидывает очередную приманку, явно опять спутав меня с теми своими доступными девицами.
— Нет! Почему вы не хотите понять, мне так не интересно! Я хочу сама, своими силами.
Полное недопонимание. Мужчина смотрит на меня, как на глупое дите, которое отказывается от конфет. Но проблема в том, что родители давно приучили меня не брать сладости у чужих дяденек.
— Это тебе кажется, что пробиться легко, ты пока не успела столкнуться со всеми трудностями выбранной профессии, — решает разжевать мне то, что я и без него знаю. — На самом деле все очень непросто, Елизавета. Я же могу избавить тебя от них и слегка подтолкнуть вверх. Дать вектор твоему развитию. Разумеется, остальное будет зависеть от тебя.
Качаю головой. Заманчиво, конечно, но я отчетливо понимаю, что буду должна взамен. Как поступиться со своей совестью? Нет, такая карьера мне не нужна.
— Спасибо, Вячеслав Александрович, но я как-нибудь сама, простите. Тем более у меня еще есть время набраться опыта, мастерства. Наш преподаватель отмечает, что у меня неплохие данные. Мне не нужна помощь — ни ваша, ни другого мужчины.
Он заканчивает с обедом и элегантно вытирает салфеткой рот. Его движения отточены и довольно изысканы. Возможно, будь он моложе лет на двадцать, я бы обратила на него внимание, как на мужчину. Но сейчас мне вообще не улыбается с ним заводить шуры-муры и уж тем более спать.
— Десерт? — спрашивает, внезапно меняя тему.
— Спасибо, но нет. Если вы не против, я бы хотела вернуться домой и просмотреть, что вы мне прислали, оформить интервью, как надо, и отправить материал редактору.
Я абсолютно уверена, что мне удается донести до него свою позицию, что меня отпустят без проблем. Сегодня Феоктистов кажется вполне адекватным.
Поджимает губы. Вот теперь верю, что он отец Алекса. Этот жест у них очень похож.
— Хорошо. Поедем, подброшу тебя до дома. — Ура! Неужели получилось? Но откуда ощущение, что мой отказ задевает его сильнее, чем хочет показать? С трудом мирится.
